Андрей Константинов - Полукровка. Крест обретенный

— Армянам с их историей надо уметь не привыкать, а мгновенно встраиваться в ситуацию, — вдруг серьезно заметила блондинка. — Так что лучше и вправду отправимся прямо сейчас в «Ля Дюре»…

— Нет уж, лучше сначала в «Фуке»!

— О, нет, туда наша гостья отправится тогда, когда выиграет свое дело!

Блондинка вдруг рассмеялась.

— Этак нам придется ждать слишком долго. Помните Лину Рено? Сколько десятилетий она судилась, чтобы доказать свои наследственные права на девяносто девятый дом? Всю жизнь на это положила — нет, тогда и правда лучше в «Дюре».

Мимолетное замечание о несчастной женщине, потратившей на доказательства своих наследственных прав всю жизнь, весьма не понравилось Самсут. Уж она-то никогда не сделает такую глупость! Да и вообще, она в глубине души очень надеялась — через пару дней опять выяснится, что все это лишь очередное заблуждение, ошибка, розыгрыш, и она, спокойно погуляв по великому городу, уедет с чудесными подарками для мамы, Вана и Каринки в свой родной и до боли знакомый Питер…

— Все вы говорите глупости, — наконец, остановила подруг рассудительная Ануш. — Какие рестораны с нашими деньгами…

— У меня есть деньги. Я могу заплатить… — осторожно предложила Самсут, еще сама не совсем веря тому, что говорит, но прекрасно помня, как ей самой в семнадцать лет страшно хотелось попасть в какой-нибудь ресторан.

— Глупости. Не обращайте внимания, это они просто дурачатся. Им прекрасно известно, что даже не знающему восьмой округ в любое время суток можно найти на Полях место, где можно славно покушать. Надо просто попристальней вглядеться в объявления на переносных раскладушках и на третьей-четвертой непременно найдешь то, что нужно.

— То есть как? — ничего не поняла Самсут.

— А так, что за парадными фасадами, во двориках вполне офисных домов и во чреве пассажей масса кафе, которые пытаются привлечь народ всеми правдами и неправдами.

— Только не надо поддаваться на всякие провокации, — опять важно заметила блондинка. — Они вылавливают простачков при помощи всяких диких предложений, вроде «Съешь столько карпаччо, сколько сможешь, по цене одной порции!» И все клюют, а карпаччо — это сырое мясо, хотя и с соусами. Но вы не покупайтесь, — добавила она Самсут, как старшая младшей.

— Ни за что! — пообещала, рассмеявшись Самсут, которой вдруг стало с этими девчонками хорошо и просто, словно она знала их весь век и словно самой ей тоже теперь было семнадцать, а не вдвое больше. — Только надо сначала получить чемоданы и… — несколько погрустнев, добавила она.

— Чемоданы? Тяжелые? — и, не дожидаясь ответа на свои непосредственные вопросы, Ануш сразу же потащила компанию к месту выдачи багажа. — Решено, мы закинем вещи домой…

— И отправимся на Шанзелизе… в ресторан, — решительно закончила Самсут Матосовна.

Дальнейшее утонуло в общем оживленном смехе и щебете возбужденных неожиданно выпавшим на их долю шикарным событием подружек…

Гроза пробушевала всю ночь, а поздно утром Сергей, немало помятый после вчерашних бесчинств, явился в контору Ставраки и с удивлением обнаружил, что его кабинет закрыт. Немного поразмышляв о том, что бы это могло означать, Габузов поднялся на второй этаж и толкнул дверь приемной Ангелоса.

— Доброе утро, мистер Габузофф, — приветливо улыбнулась ему миловидная секретарша. — Проходите, вас уже давно ждут.

Еще более озадаченный, Сергей прошел в кабинет, в котором, помимо самого шефа, находился незнакомый ему тощий грек в какой-то полувоенной форме. Выражение лица не оставляло сомнений в том, что незнакомец принадлежит к местной чиновничьей касте.

— Присаживайтесь, кирьос Габус, — даже не поздоровавшись начал чиновник, тем самым дав понять, что сейчас в этом кабинете банкует именно он. — Я пригласил вас сюда, чтобы…

— …сообщить пренеприятное известие, — неожиданно закончил Сергей Эдуардович по-русски, стараясь сдержать улыбку.

— Что такое? — вскинул угольные брови грек, посмотрев на Ангелоса. Тот гортанно затараторил ему в ответ и чиновник удовлетворенно кивнул.

— Вы удивительно догадливы, и это облегчает мою задачу.

Чиновник полез в портфель и выудил из него авиабилет с пришпиленной квитанцией:

— Это ваш билет до Хельсинки. Ведь именно эта страна выдала вам визу на посещение Евросоюза? К тому же, оттуда рукой подать до вашего Петербурга.

— Но позвольте… — начал было Габузов, но толстяк прервал его: