Оксана Обухова - Немного страха в холодной воде

— Нет.

— Какие-нибудь предположения относительно убийства Мухина имеете?

В этом месте Павлов усмехнулся, расцепил замок из пальцев на колене:

— Надежда Прохоровна… В доме Мухина постоянно мелькали всякие подозрительные личности. Ищите убийцу в его среде, в деревне на это никто не способен.

— А у вас были какие-нибудь пропажи?

— Ну-у-у… — Павлов надул щеки. — Если считать пропажей исчезновение мотка веревки и рваных резиновых сапог, то — да.

— А когда сапоги пропали? — разглядывая не маленькие Павловские ступни в сандалиях, спросила сыщица.

— В прошлом году, в мае.

— А-а-а… — разочарованно протянула гостья. — То есть Федька у вас не баловал?

Герман Аркадьевич обвел двор рукой:

— А что у меня брать? Хозяйства я не веду, на окнах внутренние решетки, двери укреплены…

Хозяин говорил с гостями лениво, всем видом показывал, что недосуг ему на всякие глупости отвлекаться, но, в отличие от прямодушных Сычей, откровенно на дверь не указывал. Ждал, пока сами догадаются.

Надежда Прохоровна, до смерти уставшая от парамоновских выкрутасов, встала:

— Спасибо за воду, — сказала немного ернически и кивнула Фельдмаршалу: — Пошли.

Суворов быстро протянул соседу руку, пожал и шустро выкатился вслед за бабой Надей на улицу.

— Вы не подумайте, что у нас всегда так! — попросил он, догнав бабушку на дороге, словно извиняясь за поведение соседей. — Зимой мы чуть ли не каждый вечер у Сычей то в домино, то в лото играем, с Матреной в дурачка частенько режемся… Аркадич тоже — интересный собеседник… Бывало, по часу разговоры с ним разговариваем…

— У крыльца, — ядовито вставила Надежда Прохоровна.

— Ну что ж поделать. Мужик один живет, может, дома у него грязь непролазная. — И виновато добавил: — Это из-за убийства они тут все какие-то настороженные стали.

Надежда Прохоровна остановилась посередине дороги, рассерженно поглядела на ни в чем не повинного Суворова:

— Сережа, ни одного жадину страх не заставит от дармового угощения отказаться! До Матрениного дома только улицу перейти!

— А это мы сейчас проверим, — задетый за душу поведением односельчан, произнес Фельдмаршал. Достал из кармана сотовый телефон, набрал номер и, дожидаясь ответа, быстро пояснил бабе Наде: — Сейчас мы сделаем «контрольный выстрел»… Алло! Дениска, это Суворов, привет!.. Слушай, я сегодня вечером шашлыки делаю, ответный визит Матрене, так сказать, — приходите ко мне!.. Да, да, всей семьей — у меня наливочка настоялась как раз… Ага, ага… Жду! — Убрав мобильник, хмыкнул: — Придут. Дениска родственников за уши притащит, он мою наливку шибко жалует, забористая она у меня, на медицинском спирте, на смородиновом листе с апельсиновой коркой…

Зеленый «запорожец» прытко несся по ухабистой дороге через поле. Позади машины клубилась желтая пыль. Сергей Карпович посвящал Надежду Прохоровну в хитросплетения парамоновской генеалогии:

— Андрюха Кузнецов какой-то дальний родственник Дениски. Через двоюродную сестру, вышедшую замуж за кузнецовского зятя, породнились. Шибко тогда гуляли, на три деревни… Два забора поломали, троих в районную поликлинику свезли… Гармонь у бывшего агронома пропала, нашлась, правда, через неделю в камышах у Синявки… — «Запорожец» подпрыгнул на ухабе, бывший завпочтой стукнулся макушкой о потолок. — Ух, дьявол! Хорошо, хоть лужи высохли…

Стоял когда-то на главной улице большой деревни Сельцо обычный домик в три окошка. Стоял себе, стоял, пока не попал в хозяйственные руки участкового Андрюхи. Пристроил Кузнецов к домишке пару комнат и кухню из силикатного кирпича, веранду с тылу смастерил, гараж воткнул к воротам… Обустроился на славу. Сегодня над просторным свинарником жужжали жирные мухи, из коровника навозом потягивало, толстые куры деловито по двору бродили… Крыша новой черепицей крыта, спутниковая тарелке косо в небо смотрит, у распахнутых во всю ширь ворот ковыряется в моторе мотоцикла широкоплечий подросток в запачканной машинным маслом майке…

Зеленый «запорожец» лихо затормозил на выкошенном пятачке перед домом. Карпыч вылез из машины:

— Привет, Мишаня!

Подросток протер руку ветошью, солидно протянул ладонь для рукопожатия.

— А я смотрю — Дениска у вас?! — громко воскликнул Фельдмаршал. — Его мотоцикл!

Парнишка собрался что-то ответить, довольно хмыкнул, но его речь оборвалась на корню при появлении в воротах высокого пузатого мужика в форменной синей рубахе, с висящим на заколке полуснятым галстуком.