Сергей Рокотов - Вышел киллер из тумана

- Александр Иосифович, - вздохнул Олег. - А как же иначе выжить в наше трудное время?

- Мы-то вот выживаем и без этого, - возразил Брейтбург.

- Вы сами знаете, что мы выжили в девяносто восьмом году еле-еле, на последнем, как говорится, издыхании. И не факт, что следующий такой удар не разорит нас полностью.

- Думай сам, Олег, - вздохнул Брейтбург, видя, что Олег уже все для себя решил. - Ты взрослый человек, опытный банкир. Тебе решать.

И он принял решение. В пользу перехода на работу в "Роскапиталинвест". И принял его довольно быстро.

Уже через два дня Олег позвонил Павленко и сообщил о своем согласии.

- Рад, очень рад, Олег Михайлович, - раздался в трубке веселый голос Вадима Филипповича. - Вам ведь наверняка наговорили про наш банк бог знает какие небылицы. Так ведь?

- Так, - подтвердил Олег.

- Не верьте вы ничему этому. Люди как рассуждают - раз наш банк процветает, значит, дело нечисто. А мы просто умеем работать, и все. Вот и весь секрет. И порой нарушаем закон, как и все. А в нашей стране сами знаете - не нарушишь, обязательно погибнешь. Так уж пишутся у нас законы, именно для того, чтобы их нарушать. Итак, рад за вас, за ваше мудрое решение. Пересылайте ваши документы, и будем вас проверять со всех сторон. Вас должен утвердить Совет директоров. Полагаю, что процедура займет недели две-три. Ждите. Но я почти уверен, что вас утвердят. Ведь это я вас предложил. Не кто-нибудь.

Вскоре Олегу пришлось познакомиться еще с одним довольно любопытным человеком.

Иван Никифорович Фефилов работал в банке "Роскапиталинвест" начальником управления кадров. Внешность его была весьма колоритна. Он казался человеком совершенно иной эпохи, словно вышедшим из тридцатых годов. Довольно высокого роста, кряжистый, как старый дуб, с квадратными широченными плечами, одетый в какой-то странный пиджак мышиного цвета с наглухо застегивающимся воротом, очень напоминающий сталинский френч. Да и возраст его было определить довольно сложно. Ему могло быть под пятьдесят, могло быть и за шестьдесят. Скорее всего, разумеется, второе. Фефилов был крепок на вид, чувствовалось, что он физически очень силен. Круглые, глубоко посаженные глаза неопределенного цвета, внимательно изучавшие собеседника через роговые старомодные очки из-под мохнатых светлых бровей, говорили о большом жизненном опыте. И еще бросились в глаза его поросшие густым светлым волосом огромные уши на плешивой голове.

- Наш банк, Олег Михайлович, банк непростой, - густым басом, с суровым выражением лица говорил Фефилов, сидя напротив Олега во вращающемся кресле. - Наш банк выполняет самые ответственные задания правительства. И у нас есть определенные требования к своим сотрудникам. Прежде всего, это полная конфиденциальность того, что происходит в этих стенах. Общение со средствами массовой информации строго запрещается инструкцией. Будьте так любезны ознакомиться вот с этой бумагой и подписать ее, если вас устраивают наши условия. В принципе-то, ничего особенного. Просто надо об этом постоянно помнить и неукоснительно выполнять все, что здесь написано.

Олег прочитал инструкцию и подписал ее. Он и так не собирался делиться ни с кем секретами банка. В принципе похожие условия были и в "Трансконтинентальбанке". Как потом выяснилось, похожие только на первый взгляд...

И вот пролетел год. А как много за это время успело произойти! Казалось, что он находится в каком-то другом времени и пространстве.

И теперь у него было ощущение, что из ситуации, в которую он попал, вообще нет выхода...

И снова из глубин его памяти вновь и вновь вставало одно лицо родное, близкое. И ему казалось, что только этот человек в состоянии хоть что-то сделать для него.

3

- Ах так, - повторяла Лена Хмельницкая. - Ах вот оно как... Так, значит, Олег Михайлович...

Она кусала губы в бешеной злобе и продолжала пристально глядеть на лежащие перед ней фотографии, не в силах оторвать от них взгляда. Она получила пакет с этими фотографиями час назад заказным письмом.

Со всех этих фотографий на нее глядел своими наивными большими глазами ее супруг Олег Хмельницкий. Супруг... Муж... Человек, которого она так любила...

А изображено было на них нечто совершенно чудовищное и неприличное.

Несколько мужиков в компании голых, совсем юных девиц... Шикарные интерьеры какого-то закрытого заведения. Самые омерзительные позы...

Тринадцать фотографий. Чертова дюжина.

Что это?! Фотомонтаж?! Нет, быть не может. Наверняка это подлинное изображение. Все так очевидно, так реально и наглядно до какого-то кошмара...