Сергей Рокотов - Конец авантюристки

Павел Николаевич внимательно изучал обоих друзей и постепенно проникался все большей антипатией к ним обоим. Изнеженный, бледный рыхлый Кирилл Воропаев и грубоватый, с хитрющими и наглющими глазами черноволосый Полещук... Было в их поведении что-то неестественное, фальшивое...

Однако, все это ничем не подкрепленные эмоции. И прежде всего надо было расспросить единственную свидетельницу похищения. Это была вдова академика, живущая в соседнем подъезде...

После долгого нудного старушечьего разговора, перемежаемого воспоминаниями, Николаев все же выяснил суть дела. Но главный сюрприз вдова преподнесла ему напоследок.

- Номер машины вы, разумеется, не запомнили, - произнес Николаев, уже собираясь уходить.

- Как раз номер-то я и запомнила, - хитренько улыбнулась старушка. Когда у нас с Александром Леонидовичем был "Мерседес-Бенц", он имел очень занятный номер. И номер интересующей вас машины сразу напомнил мне наш "Мерседес". Так вот можете записать: МЮ 93-65. А у нас было не МЮ, а МОЮ. Раньше писали три буквы. Представляете себе: "МОЮ". Кого мою? Александр Леонидович по этому поводу говорил...

- Спасибо вам, Кира Борисовна, - обрадовался Николаев неожиданной удаче и тут же позвонил по поводу автомобиля в Управление.

А затем словоохотливая старушка рассказала майору про семью Воропаевых. Отец Кирилла Владислав Николаевич хирург, оперировавший в свое время даже членов Политбюро, и мать Нина Владимировна тоже хирург, покойный же отец её, дед Кирилла Владимир Владимирович Остерман был знаменитым хирургом, академиком Медицинской академии, и квартира эта принадлежала ему. Для зятя и дочери он добился другой квартиры, на Фрунзенской набережной, теперь же тут, на Тверской живут Кирилл, его жена Лена и дочь Вика...

... Вскоре поступили сведения о машине "Волга", на которой было совершено похищение. Принадлежала она некому Максимову, и тут же на Профсоюзную улицу, где он проживал, была направлена группа. Хозяин машины был дома и уже хорошенько выпил с гостями, а вот ни его сына Владимира, ни машины "Волга" не было. А работал Максимов в фирме стройматериалов "Феникс", той самой, хозяевами которой являлись Воропаев и Полещук...

И снова Николаев с группой поехал на Тверскую, куда уже приехали и родители Кирилла Воропаева.

Да, богат событиями оказался этот вечер... Не успел он войти в квартиру, как раздался звонок, сообщавший о том, что только что машина "Волга" ГАЗ-24 под номером МЮ 93-65 была полчаса назад взорвана в районе Баковки по Минскому шоссе. Погибли трое мужчин, четвертый - Владимир Максимов доставлен с тяжелыми ранениями в институт Склифосовского. Женщины и ребенка в машине не было...

Допросить Максимова не представлялось возможным, он находился в реанимации без сознания...

Николаев поехал домой... Шел уже пятый час...

... Тамара не укоряла его, она привыкла к неурочной работе мужа... Они посидели за столом, выпили за Новый Год... Он рассказал ей о случившемся... Он часто делился с женой, зная, что то, что он расскажет ей, за пределы этой комнаты не выйдет...

Рассказал ей о Кирилле, об Андрее Полещуке, о пропавшей жене Кирилла Лене, до замужества работавшей библиотекаршей в районной библиотеке... Показал фотографию...

- Боже мой! - вскрикнула Тамара. - Леночка Верещагина! Мы же с ней вместе работали! Как же тесен мир!

- А ну-ка, рассказывай поподробнее, - насторожился Павел.

- Лена Верещагина пришла работать к нам сразу после школы... Ей было лет семнадцать. Тихая, очень вежливая девушка, бедно одетая, но очень аккуратная, чистенькая такая. Русые волосы, сначала носила косу, потом постриглась... И к ней приходил парень, высокий, черноволосый...

- Не Андрей ли часом?

- Андрей, именно Андрей... Он не нравился нам, было в его глазах что-то такое диковатое, дерзкое, злое. Но к ней он был очень внимателен, видно было, что они любят друг друга. Он прямо надышаться на неё не мог... Потом он куда-то исчез. И появился другой. Совершенно на того не похожий. Тихий, вежливый, интеллигентный, светленький такой...

- И звали его Кирилл?

- И звали его Кирилл, - подтвердила Тамара. - Он из очень хорошей семьи. Леночка мне как-то сказала, что его дед был знаменитый хирург... Как его, я забыла, фамилия такая известная, то ли немецкая, то ли еврейская...

- Остерман, - уточнил Николаев.

- Точно, Остерман. А Кирилл тогда только что закончил институт и работал преподавателем. А потом я ушла работать в Ленинку. Позже уже мне говорили наши женщины, что Лена вышла замуж за Кирилла, а будто ещё до того Андрея посадили в тюрьму за какие-то махинации. Недавно мне Рита говорила, что видела, как Лена выходила из какой-то роскошной иномарки, и с ней девочка лет четырех-пяти... Она даже не узнала Риту...