Сергей Рокотов - Слепая кара

- Да ты что? - улыбнулась Наташа. - Ты понимаешь, когда происходит убийство, проверяют всех, кто мог быть в квартире в это время, алиби, понимаешь, проверяют, есть ли у человека свидетели, что он был в момент убийства в другом месте. Сама с книгами работаешь, а детективы что, не читаешь?

- Вообще-то нет, - пожала плечами Дядька. - Не люблю про убийства и кровь, про разборки всякие.

Я больше люблю что-нибудь про любовь, задушевное...

- Слушай, Ляль, я сбегаю кофейку попью, ты еще поработай за меня. Голова болит, и погода такая мерзкая...

- Хорошо, хорошо, иди...

Выйдя из магазина, Наташа заметила Николаева, склонившегося над своим "жигуленком". Он что-то крутил в капоте, потом садился за руль, пытался завести машину, и все безуспешно. Наташа улыбнулась, видя его гримасы. Она повернула за угол...

...И вот подошел к концу рабочий день. Он оказался для Наташи хоть и неполным, да очень трудным, слишком многое в него вместилось. Допрос в управлении, подозрения матери и следователя и воспоминания, воспоминания, воспоминания... Тревожные, горькие...

...Виталик звонил ей почти каждый день. А Наташа все не решалась с ним встретиться. Он недоумевал, и, кажется, совершенно искренне. Порой в коридоре она ловила взгляд соседки, и этот взгляд обнадеживал ее. Старуха глядела на Наташу не только с обычным сочувствием, но и с некой теплотой.

Однажды она пригласила Наташу к себе в комнату.

- Ты знаешь, Наташа, - сказала она, - Виталик просто без ума от тебя. Он по-настоящему влюблен.

Мне даже его мать звонила, хоть мы о ней и не общаемся. Он забросил учебу, исхудал весь, все разговоры только о тебе.

- Ну и что же? - спросила Наташа.

- Но ты вроде бы как.., извини, здесь все слышно, - пожала плечами старуха, - не хочешь с ним встречаться. Ты уж, пожалуйста, найди время, скажи ему прямо, чтобы он не вбивал себе ничего в голову. Ему институт заканчивать надо, а он прямо сам не свой.

- А вы считаете, я имею правое ним встречаться? - вдруг резко, прямо глядя старухе в глаза, спросила Наташа.

- Конечно, имеешь, а что ты - хуже других?

- Хуже, - отрезала Наташа. - И вы об этом знаете.

- Ой, Наташа, - махнула рукой Вера Александровна. - Не судите да не судимы будете. А если я что-то там знаю, чего мне знать не надо, или по-старушечьи подозреваю, то он-то ничего не знает, кроме того, что любит тебя, а ты с ним не хочешь встречаться.

- Правда? - Наташа сделала непроизвольный шаг по направлению к ней.

- Правда, - тихо и твердо ответила старуха.

- Спасибо! - сказала Наташа и выбежала из комнаты.

Дело происходило перед Восьмым марта. А утром восьмого Виталик уже был у них с огромным букетом гвоздик. Они стояли друг против друга, он с букетом, закрывавшим лицо, она, опустив руки, в домашнем халатике, без макияжа, с зачесанными назад волосами, собранными в пучок. В его глазах Наташа читала такую нежность, что у нее замирало сердце.

Она взяла у него букет и крепко поцеловала в холодную щеку.

- Тебе придется меня подождать, - шепнула она. - Посиди у бабушки, попей чаю.

Наташа долго наводила красоту, вертелась перед зеркалом, примеряла то одно, то другое. Наконец собралась и вышла в коридор. Дверь в комнату Веры Александровны была закрыта, а в полутемном коридоре стоял Николай в майке и тренировочных штанах.

- С праздником тебя, Наташ, - шепнул он, пытаясь дотронуться до ее руки.

- Спасибо, - резко отдернула она руку.

- Забыла ты меня совсем. Что же, придется тебе напомнить, - хитренько улыбнулся Николай.

- Ты что, с ума сошел?!

- Я-то в порядке, это ты совсем голову потеряла от своих кавалеров. То бандит, то студент, а старых друзей забываешь, - уверенно говорил Николай, паскудно улыбаясь. - Ничего, мы не гордые, мы напомним.

- Грозишь?

- Точно так. Я с твоим студентиком запросто могу потолковать и рассказать о тебе кое-что интересное.

Ему, интеллигентику вшивому, все это очень даже понравится.

У Наташи от бешенства кровь прилила к вискам, но она старалась держать себя в руках.

- Жалко, я тогда Эдику ничего не сказала про тебя, он бы с тобой быстро разобрался. Тогда еще, у машины.

- Ну, этот поезд ушел. Твой Эдик червей кормит, а я вот, живой и здоровый.

- Не зарекайся, сволочь. Сегодня живой...

- Ух ты, ух ты, как защебетала... Ладно, кто-то идет, потом поговорим, будет еще время.

Николай ушел к себе в комнату, а Наташа стояла в праздничном платье посреди коридора, с ног до головы облитая грязью. Праздника уже не было были будни, Виталик оставался мечтой, Николай был страшной реальностью.