Сергей Рокотов - Тайны подмосковных лесов

... Аркадий встряхнул головой, выглянул в окно. Там, за окном, был сентябрьский выходной день. Двигались туда-сюда пешеходы, радовалась солнцу и теплу малышня, солнце играло на крышах домов и в окнах... Как же хорошо днем - все просто и ясно. Но наступит и ночь, она уже не за горами, черная, мрачная, тревожная, и снова все станет зыбко и неопределенно...

6.

Прошел месяц. Настроение у Аркадия Юрьевича было бодрое и спокойное, он отгулял отпуск и вышел на работу, забывались в текучке дней, неотложных дел, житейских забот лесные шорохи и тревоги, смутные силуэты и призрачные воспоминания.

... Однажды вечером он приехал с работы, загнал машину в гараж и вышел из темного гаража на вольный воздух. Прошелся медленным шагом до подъезда, выкурил сигаретку. Было уже темно. Вдруг около тусклого фонаря Аркадий увидел силуэт человека. Человек этот был небольшого роста, сутулившийся, довольно жалкий и невзрачный. Лица его не было видно, оно было повернуто в другую сторону. Человек этот прислонился к фонарю и переминался с ноги на ногу. Но вот, он увидел Аркадия, оживился, повернулся к свету... И вновь перед Аркадием предстало бледное лицо дачного незнакомца с его злыми осуждающими глазами. Какая гадость! Он здесь, он и сюда добрался, он знает, где живет Аркадий! ( Можно подумать, что это так трудно узнать...)

Аркадий приблизился к нему, но тот вдруг необыкновенно быстро ретировался, мелкими шажками засеменил прочь, в темноту. Видно, не желал пока объясняться со своей жертвой, с объектом своего странного преследования. Аркадий было сделал шаг в сторону незнакомца, словно желая догнать его, но тут почувствовал дикую боль в висках. Голова закружилась, и его шатнуло в сторону... Этот незнакомец был как зубная боль, как неуемный кошмар, неотвязная мысль. Он не остался там, в лесном поселке, он преследовал его и здесь, в оживленном и освещенном каменном городе, у подъезда, где жила семья Аркадия. Какого черта ему здесь было надо?! Нет, надо было его поймать, встряхнуть хорошенько и спросить, спросить этого мерзавца, кто он, что ему надо, и где он мог его видеть? Но незнакомец словно призрак исчез в темноте...

... А потом начался сплошной кошмар... Этот человек узнал и номер его телефона. Раздавались звонки. Маша и Аркадий брали трубку, но там никто не отвечал и лишь тягостно и зловеще дышал. Не было никакого сомнения, что это о н. Аркадий выходил из себя, кричал в трубку, матерился, но вызвать того на разговор никак не мог, тот продолжал упорно молчать. Дело явно принимало худой оборот. Аркадий смотрел на Машу и Катю такими глазами, какие бывают у затравленного зверя, те отвечали ему сочувственными взглядами, это раздражало его, и он смотрел ещё более затравленно, печально. В доме воцарилась атмосфера тоски и тревоги.

Но самым скверным было то, что Аркадий стал уже ко всему этому привыкать, у него не оставалось ни сил, ни желания бороться. Привыкал к силуэту у фонаря около подъезда, время от времени появляющемуся и исчезающему во тьму, к зловещему молчанию и дыханию в телефонную трубку, привыкал к этому состоянию разлада с самим собой. Вскоре он почувствовал, что ему становится трудно работать, что его мозг не воспринимает никакой информации, и сделать что-то продуктивное он уже не в состоянии. К тому же по роду его деятельности ему необходимо было постоянно встречаться с людьми, а беседовать с людьми с вымученной улыбкой на лице и мешками под глазами после бессонных ночей было невозможно. Надо было что-то делать, чтобы все это прекратить. Но что именно, Аркадий не знал. Он с ужасом чувствовал, что начинает потихоньку сходить с ума.

Однажды, заметив в очередной раз негодяя у подъезда, он изловчился и схватил того за шиворот. Из последних сил втащил его в подъезд и прижал к стене, благо незнакомец был мал и субтилен.

- Отвечай, паскуда, что тебе от меня надо? Какого черта ты за мной шпионишь? Кто ты такой? Я тебя убью, если не скажешь, гадина! Ты мне жить не даешь, работать не даешь, чего ты ко мне прилип как банный лист? кричал Аркадий. - Отвечай! Отвечай!

Он несколько раз стукнул неизвестного об стену, тряся его как грушу. При этом он чувствовал к своему собеседнику такое нестерпимое отвращение, что его чуть не вырвало. Старое пальто, серая кепочка, которая свалилась с головы на пол, рыжеватая щетина на лице, блеклые глаза, дурной запах изо рта - это тельце стукалось об стену так гулко, что ощущалась эта телесность, реальность, преодолеть которую было невозможно. Это не силуэт это живое отвратительное существо, вся суть которого направлена против него, Аркадия. И пока в этом гадком теле живет дух, этот дух будет его, Аркадия, мучить.