Сергей Рокотов - Тайны подмосковных лесов

- Не люблю, когда дома лишние отираются. Есть у меня быки, ездят со мной, но дома не держу, ну их... Вызываю, когда надо...

- А, между прочим, зря. Могут и помочь...

- Кому надо будет, ухлопают и при них, - резонно заметил Помидор. - А насчет шлангов сейчас позвоню, сюда приедут, сделают...

Позвонил, вызвал мастера. Автослесарь приехал через полчаса, заменил шланги и немного посидел с ними.

Хряку понравилось то, что автослесарь никак не отреагировал на то, что шланги были перерезаны. Спокойно сказал, что заменил, и все. Приучен был, видно, не задавать лишних вопросов.

- Можете спокойно ехать, - тихо произнес он и удалился.

- А как насчет этого? - подмигнул Помидор. - Если что, сейчас мигом сообразим...

Давненько Хряк не изменял Ларисе. Он вел спокойный размеренный образ жизни. Но тут... что-то взбудоражило его, он любыми средствами хотел отвлечься от того зрелища, которое видел сегодня. Зеленое лицо Николаши, тошнотворный запах в комнате, окровавленная одежда не давали ему покоя. Он не хотел думать об этом, хотел забыться.

- А что? - сказал он. - Что мы, старики, что ли? Кадры-то хоть проверенные?

- Обижаешь... Наташа! Поди-ка сюда!

В комнату вошла стройная красавица в обалденном мини, та самая, что подавала обед и с приветливой улыбкой скромно встала перед Помидором.

- Наташ, позвони Тане. Пусть приезжает.

- Она говорила, что сегодня занята... Что-то там у нее...

- Звони, не болтай. Пусть приезжает. Других не надо! Звони!

Наташа взяла трубку, набрала номер.

- Здравствуйте. А можно Таню? Нет дома? А где она? У Юрика в ресторане? Ладно... Я перезвоню.

- Саш, она в кабак уехала к Юрику, - словно оправдываясь, пролепетала Наташа. - Давай, я Жанне позвоню.

- Какая Жанна?! Ты что?! Для моего кореша? Только Таню, и никого больше! - горячился весь лоснящийся от сытости Помидор. - Он в кои-то веки пришел ко мне, братан мой, а ты мне хочешь эту шворку подсунуть? Сейчас я сам Юрику позвоню!

- Алло! "Золотой олень"? Это кто? Это я, Ксан Ксаныч! Юрка там далеко? Дай-ка мне его! Быстро только, некогда мне!... Юркеш, привет, это я! Танька там у тебя? Ты пришли её ко мне срочно! Какие там клиенты в п...? Ну их на ... Нужна! Позарез! Посади на тачку и пусть мухой летит сюда! Нам некогда! Всех на... Ну, лады...

Расплылся в довольной улыбке, наслаждаясь своим могуществом.

- Будет та, которая нам и нужна! Иди пока, Наташа, я позову. Танька ща приедет! Встреть, объясни - гость дорогой, чтобы по высшему разряду!

- Телка во! - подмигнул он Хряку, когда Наташа вышла. - Ноги от шеи! А минет делает - улет! Ты такого минета в жизни не видывал! Лично проверено...

Они продолжали пировать, не пьянея, а только все больше приходя в веселое расположение духа. Примерно через час в гостиную в сопровождении Наташи вошла девушка лет двадцати двух под метр восемьдесят ростом с длинными стройными ногами в черных чулках. Русые волосы были распущены по плечам. На губах играла приветливая улыбка. Хряк раскрыл от удивления глаза - и впрямь, до чего же хороша! Помидор самодовольно улыбался, знай, мол, наших!

Таня и Наташа сели рядом с мужчинами, и пиршество продолжилось. Появилось шампанское, фрукты, пирожные. Погасили свет, послушали музыку. Затем Помидор провел Хряка на второй этаж особняка, где его ждала уютная спальня.

- Все... Отдыхай, братан. Щас она придет и покажет тебе любовь в десяти актах с прологом и эпилогом. И вино тебе сюда принесут, и душевая кабина тут имеется, вот там...

Помидор спустился по лестнице, а вскоре вошла Таня с подносом, на котором стояла бутылка вина и два хрустальных бокала.

Они выпили, и началась ночь любви. Таня творила такие чудеса, что Хряк совершенно обалдел от наслаждения. Только глубокой ночью, совершенно обессилевший, он заснул...

... Проснулся Хряк очень рано, было ещё совсем темно. Проснулся с чувством дикого стыда за все, что произошло. Рядом спала Таня, мирно посапывая, словно девочка. Хряк потянулся к бутылке, отпил глоток, и его начало тошнить. Он в кромешной тьме бросился к сортиру, там его долго и мучительно рвало вчерашними яствами. "Пропади все пропадом", - думал он, извергая из себя всю изысканную помидорову кухню. Ему было полегчало, и он двинулся к кухне, чтобы доспать, но тут вспомнил зеленое лицо Николаши и сладковатый трупный запах в его убогой комнатухе, и его снова начало бешено рвать. Он провел немало времени в санузле, отделанном импортным кафелем и оборудованным итальянской сантехникой. Потом поперся-таки в спальню, только сейчас обнаружив, что он без трусов, в одной белой футболке, пропахшей потом и блевней. Он вошел в спальню, увидел бесстыдно раскинувшую свои длиннющие ноги Таню и вспомнил про Ларису, про то, что у неё плохо с сердцем, что она беспокоится о нем, верит ему и ждет его сегодня. Хряку стало так погано на душе, как не было никогда в жизни. Он почувствовал, что жизнь его катится куда-то под откос, ему показалось, что никогда уже не будет у них с Ларисой тех чудесных вечеров, какие они проводили вдвоем в их загородном домике в последнее время. А почему он так думал, он и сам себе не мог объяснить. Чтобы заглушить муки тоски и совести, он все-таки заставил себя выпить бокал вина, а потом завалился в кровать, стараясь не прикасаться к Тане и как-то скоро погрузился в тяжелый похмельный сон.