Чарльз Тодд - Признание

— Вчера, после беседы с вами, я решил осмотреть усадьбу «Берег». Я думал, что в доме никого нет и он закрыт, как раньше. Но неожиданно встретил там мисс Фаррадей. Она дала мне понять, что с удовольствием купила бы дом, если только Рассел выставит его на торги.

— Синтия Фаррадей?! — Моррисон изумленно воззрился на него. — Я понятия не имел, что… — Он не докончил фразу, видимо стараясь переварить новость. — Я и понятия не имел, — повторил он.

Они дошли до главной улицы, и Моррисон развернул велосипед, готовясь сесть в седло.

— Вы сказали — мисс Фаррадей, — продолжал он, сосредоточенно подворачивая штанину. — Значит, она так и не вышла замуж?

— Очевидно, нет. — Правда, Ратлидж не спросил, как ее теперь следует называть, а просто обратился к ней по девичьей фамилии. Но Синтия ничего не возразила и ни разу в последующем разговоре не использовала местоимение «мы».

— Ясно. — Кивнув Ратлиджу, Моррисон сел на велосипед и, быстро крутя педали, поехал прочь из Фарнэма.

Ратлидж смотрел ему вслед. Он нарочно не стал говорить священнику, кем оказался покойник, выловленный из Темзы. Пусть Барбер сначала дождется удобного случая и сам сообщит жене еще одну печальную весть.

Хэмиш заметил: «Ну и священник! Боится задержаться здесь лишнюю минуту».

Тем не менее Моррисон отважился приехать в деревню, чтобы предложить утешение Абигейл Барбер; скорее всего, он и отпоет ее отца.

Почему он так долго остается в приходе, хотя прекрасно понимает, что он здесь — нежеланный гость?

«Как и твоему констеблю, ему тоже больше некуда податься», — подытожил Хэмиш.

Ратлидж дал констеблю Нельсону час сроку. Прошло добрых полтора часа, прежде чем констебль наконец вошел в гостиницу и столкнулся с неудовольствием столичного инспектора.

Ратлидж заметил, что констебль успел принять ванну, побриться, сменить рубашку и вычистить мундир и брюки так, что вид у них стал вполне сносный. Конечно, он не мог спрятать налитые кровью глаза и посеревшее от тошноты лицо. Казалось, он не знал, куда спрятать дрожащие руки, поэтому то и дело вытирал ладони о штанины брюк.

Нельсон давно забыл, что такое хорошая физическая форма. Последняя пуговица мундира еле сходилась на животе. И все же констебль оказался моложе, чем можно было подумать, когда он валялся пьяный на полу. Ратлидж на вид дал бы ему лет тридцать восемь — сорок.

— Констебль Нельсон по вашему приказанию явился, сэр! — доложил констебль, не скрывая неприязни.

— Инспектор Ратлидж, Скотленд-Ярд. Если вы не против, давайте прогуляемся. — Они вместе вышли из гостиницы и повернули к реке. — Вы ведь начали служить здесь еще до войны?

— Так точно, сэр. Я в Фарнэме уже двенадцатый год, — с трудом ответил Нельсон, пытаясь понять, чего хочет от него приезжий из Лондона.

— Вот и отлично. Я навожу справки о некоем Бене Уиллете, а также о бывших обитателях «Берега».

— Что такого натворил Бен Уиллет?

— Несколько дней назад его тело выловили из Темзы. Его убили.

Брови Нельсона удивленно поползли вверх.

— Да что вы, сэр! Неужели убили? Он был тихоня, такие в неприятности не попадают, и еще реже таких убивают. А Абигейл Барбер в курсе? Она его сестра.

— Барбер подождет нужного времени и сам ей скажет.

— Ох, как ей тяжело придется! — Констебль помолчал и продолжал: — Думаете, его убил кто-то из «Берега»? По-моему, вряд ли, сэр.

— Бен Уиллет был в Фарнэме, когда пропала миссис Рассел?

Нельсон наморщил лоб:

— Кажется, был, сэр. Вот теперь вы спросили, и я вспомнил. Тогда как раз заболела его мать, и он получил у своих хозяев отпуск на несколько дней. Кажется, он тоже принимал участие в ее поисках.

— Как по-вашему, что произошло с миссис Рассел?

— Вот тут, сэр, не знаю. Следствие вели люди из Тилбери. Меня попросили передать дело им.

— Почему?

— Потому что ее родственники недолюбливали Фарнэм и всех его жителей. Не знаю, в чем дело, а только обо мне они и слышать не желали. Они сразу обратились к главному констеблю. Конечно, он выполнил их просьбу и велел передать дело в Тилбери.

— Ее тело так и не нашли? Трудно поверить. Если она утонула, что вполне похоже на правду, труп наверняка вынесло бы где-нибудь между «Берегом» и морем.

— Течение здесь сильное, особенно после шторма. Ее могло отнести на болота на том берегу Хокинга. Там после штормов образуются глубокие промоины. Труп может пролежать в такой промоине несколько недель, и никто его не найдет.