Яна Розова - Меню холодных блюд

О Саше Ермолове бывшая бухгалтер высказывалась только в превосходной форме. Он был и красивым, и умным, и начитанным, и человеком хорошим, и специалистом волшебным. Его отношения с Кристинкой представлялись Инне Олеговне роковой ошибкой парня, страстью, приведшей к смерти.

А в заключение уставшая от изобилия нюансов и подробностей Феня услышала:

– А больше всех Николай Александрович виноват! Скандальный у него был характер, не мстительный, а именно скандальный. И я с ним ругалась много раз – из-за пустого. Может, его лечить бы надо?

Адрес Саши Инна Олеговна не вспомнила, но объяснила, как найти его квартиру. Семь лет назад она вместе с сотрудницами ходила на сорок дней после его смерти.

– И комнату ту самую видела. Может, конечно, ту квартиру уже продали? Но вроде друзья Саши рядом жили…

На друзей-то Феня и рассчитывала, поэтому, поднявшись на третий этаж к квартире Саши Ермолова, она нажала кнопку звонка квартиры, расположенной рядом. После весьма сумбурных переговоров с молодой мамашей, нянчившей вопящую маленькую дочь, Феня выяснила, что у погибшего парня действительно был друг по имени Олег. Муж мамаши был близко знаком с ним, и мамаша продиктовала Фене номер телефона Олега.

Феня набрала номер и моментально получила согласие на встречу. Олег был черноволосым парнем с густыми черными бровями и выразительной мимикой, похожей на мимику обезьяны.

– Входите, я как раз чай пью, – пригласил парень. – Отопление отключили, у меня холодно.

Феня прошла на его скромно обставленную кухоньку, согласилась на чай, а потом без реверансов выложила причину своего визита.

– Вот как… – На лице Олега сменили друг друга растерянность, оживление и грусть. – Мог ли кто-то отомстить за Сашу? – Он поднял брови, а потом ответил на свой вопрос: – Нет.

– Почему? – изумилась Феня.

– А кто бы это сделал? – В глазах Олега горел гнев, сменившийся чувством вины. – Его мама умерла через полгода после смерти Саши, его папа стал пить, сейчас бомжует. Если будете идти мимо мусорных баков в нашем дворе, увидите его. Сашины родители, считайте, умерли вместе с ним.

Феня предполагала нечто подобное.

– Была еще сестра, но она вышла замуж за поляка и в Польшу уехала. А я… Санек был моим самым близким другом, с самого раннего детства. Лет до двадцати пяти мы были неразлейвода, потом немного разошлись, но только потому, что много работали, на общение не хватало времени. Я должен был бы отомстить за Сашу, так ведь? – Стыд, сомнение, вызов. – А я не сделал этого. Да, Сухареву мало дали за двоих убитых, это несправедливо, но я не стал мстить. Наверное, я эгоист под маской цивилизованного человека.

– Нет, – возразила Феня. – Все правильно. Месть – это саморазрушение. Вы бы попали в тюрьму, а Сашу бы уже не вернули. Женитесь, пусть у вас родится сын, и назовите его в честь друга.

– Вы серьезно? – Во взгляде Олега читались удивление и недоверие. – Слушайте, а ведь это идея!.. Кстати, о девушках. Убитая с Сашей девица – это не его подруга. Я уверен, что в его постель она влезла без Сашиного разрешения. Как я тогда подумал, она украла ключ от его квартиры. И между ними не было секса, это эксперты сказали.

– Кристина не была его девушкой? – Кажется, Пряник тоже считал связь своей жены с Сашей случайностью.

– А знаете, кто был настоящей Сашиной девушкой? – Снова вызов, ожидание, скрытый сюрприз во взгляде.

– Кто?

Олег презрительно сощурился:

– Жена Сухарева.

В «Юдифь» Феня приехала совсем в нерабочем настроении. Себе она могла признаться в этом, но сотрудникам – никак, поэтому безропотно приступила к выполнению своих обязанностей. Встретилась с робкой Полиной, которой не хватало уверенности в себе, и с Олей, которой не хватало хоккеиста Берковича. Пришли в агентство и другие клиенты со своими желаниями, и им Феня уделила достаточно внимания. Будто Великий Гудвин, консультант по брачным вопросам раздавала (или пыталась раздать) женщинам и мужчинам то, что им было необходимо.

Встреча с Полиной прошла замечательно. Поэтесса была настроена оптимистично, Феня заметила, что она начинает воспринимать саму себя гораздо более позитивно. Беспокоило лишь одно: Бурова беспрерывно говорила об Эльдаре. Актер тоже был хорош – продолжал ходить в поэтический клуб, да еще и провожал Полину домой.

«Мерзавец, – сердилась Феня, – пользуется ситуацией в личных целях! Но что, если он влюбился?..»

Полина ушла, а Феня достала из Наташкиного стола сигареты. Поискав зажигалку, она вытащила из кармана коробку спичек, найденную Васей у сгоревшего дома.