Чингиз Абдуллаев - Его подлинная страсть

– Что я должен делать?

– Максимально ускорить получение досье, – попросил Дронго.

– Я все сделаю. – Лоусон поднялся и пошел к выходу. Затем остановился и, обернувшись, спросил: – Может, нам усилить охрану? Одной Вирджинии мало. Пусть будут еще один или двое охранников. Как вы считаете?

– Не нужно, – возразил Дронго, – это только привлечет излишнее внимание к нашим персонам. А Вирджиния – идеальный вариант. Никто даже не заподозрит, что у двух таких джентльменов может быть телохранителем женщина. Не будем ее обижать. Вы видели, как она сегодня переживала вместе с нами и как пыталась нас успокоить.

– Видел, – улыбнулся Лоусон, – только она пыталась успокоить не нас, а вас. Вы за эти два дня все больше и больше овладеваете ее вниманием. Это сразу заметно. Она все время смотрит на вас.

– Не замечал, – смутился Дронго.

– Пойду отдыхать, – поднялся Лоусон, – завтра надеюсь получить все досье, которые вас заинтересовали. Только меня просили еще раз напомнить вам об абсолютной конфиденциальности этих сведений. После того как вы их прочтете, вы вернете мне все документы.

Он поднялся и, тяжело ступая, вышел. Дронго вспомнил, сколько лет его напарнику. Далеко за шестьдесят, и конечно, Лоусон сильно устал. Сняв одежду, Дронго прошел в ванную комнату и встал под горячий душ. Только таким образом он снимал накопившуюся усталость. Выйдя через полчаса, он надел халат и поставил чайник, собираясь попить чаю, как в дверь снова позвонили. Дронго нахмурился. Сколько можно? Неужели Лоусон вернулся или опять этот наглый и симпатичный инспектор Беверидж? Он подошел к дверям, посмотрел в глазок. На пороге стояла Вирджиния. Было заметно, что она волнуется. На женщине была белая юбка и черная блузка. Дронго пожал плечами, открывая дверь.

– Добрый вечер, Вирджиния, – сказал он, – извините, что я в халате.

– Ничего, – улыбнулась женщина, – вы меня пропустите или мы будем разговаривать на вашем пороге?

– Извините. – Он посторонился, пропуская ее в свой номер.

– У вас хороший номер, – одобрительно произнесла Вирджиния, осматривая комнаты, – я заметила это еще утром. Очевидно, вас ценят больше, чем нас, если оплачивают сюит. – Она взглянула на Дронго. – Не хотела вас беспокоить и пришла слишком поздно. Или очень рано? Вы говорили, что ложитесь поздно.

– Верно. Я обычно продумываю план на следующий день.

– А вы можете идеально спланировать свою жизнь? – поинтересовалась Вирджиния.

– Идеально спланировать не получилось даже у Господа Бога, – напомнил Дронго, – когда он сотворил первых людей – Адама и Лилит. Пришлось уничтожить женщину и сотворить вторую, уже из ребра Адама, – Еву. А вы хотите, чтобы все получилось у меня.

Оба улыбнулись друг друга, и сразу спало некоторое напряжение, которое чувствовалось между ними.

– Вы не спрашиваете, зачем я пришла? – с некоторым вызовом произнесла Вирджиния.

– Не спрашиваю, – кивнул Дронго, – хотите чаю или кофе?

– Нет. Ни чаю и ни кофе. Я не очень шокирую своими словами, если скажу, что хочу вас?

Эксперт уже потянулся за чашкой и вдруг замер. «Мне уже много лет, а я до сих пор не знаю, как реагировать на такие глупые ситуации, – подумал он. – Когда я сам пытаюсь соблазнить женщину, все гораздо проще. Но когда она пытается меня соблазнить, начинаются проблемы».

– Почему вы молчите? – спросила Вирджиния. – Считаете меня непривлекательной? Или оскорблены моим предложением?

– Разве можно быть оскорбленным таким предложением? – возразил Дронго. – Просто я оказался не готов к подобным словам с вашей стороны. Мы ведь не перекинулись за эти два дня и десятком общих фраз.

– Мне вполне достаточно тех фраз, которые вы сказали за эти два дня, – ответила женщина, – или вы этого еще не поняли?

«Что делать в такой ситуации? – в который раз подумал Дронго. – Конечно, она красивая женщина, и если я сейчас сообщу ей, что женат, она просто обидится и уйдет. Нет, не обидится, а даже оскорбится. Если скажу, что не готов к таким отношениям, тоже обидится. Женщина может отказывать, не объясняя причин или придумывая различные причины даже физического характера, чтобы не обидеть мужчину, а нам отказываться нельзя. Любой отказ в подобной ситуации прозвучит как оскорбление».

– Я все понял, – мягко произнес Дронго, – спасибо за ваше искреннее отношение ко мне и за доверие.

– Это означает отказ? – спросила она.

– Это означает только благодарность, – ответил он.

«Неужели я боюсь этого контакта? – с негодованием подумал он. – В последнее время я начал все чаще отказываться от подобных встреч, словно опасаясь оказаться несостоятельным или не самым лучшим из тех, которые были до меня и будут после».