Ирина Градова - Врачебные связи

– Тебе?

– Ну да, за то, дескать, что потворствую преступникам и дебоширам. Я – потворствую, как тебе нравится, а? На ней брюликов, скажу я тебе, как на новогодней елке, – вся увешана. Видать, крутая бабец!

– А из-за чего сыр-бор случился? – взволнованно спросила я. – Кто были эти люди?

– Да не знаю я. Хотел с Анатолием поговорить, да у мужика, который с ним в палате лежит, сердечный приступ случился на фоне происшедшего, пришлось бригаду кардиологов вызывать… А потом у меня были операции. Короче, перед уходом я заскочил к Толяну и спросил, как он все это объясняет. Он сказал, что они не вернутся, так что я, дескать, могу быть спокоен. Парень чувствовал себя виноватым из-за того пациента… Хотя с ним, к счастью, обошлось.

Пока я готовила и кормила сына, явилась Дарья. Она влетела в дверь, как ураган, – ее обычная манера появляться, вызывая сотрясение воздуха. Светлые волосы разметаны, глаза горят, рот растянулся до ушей при виде Влада.

– А, братец тут! – весело восклицает она и чмокает его в щеку, оставляя на ней след розовой губной помады.

– Ты меня до развода доведешь, – бурчит Влад, остервенело вытирая помаду салфеткой, но на самом деле он ничуть не сердится.

– О чем базар?

– Не базар, а разговор: за тридцать уже, а разговаривать по-человечески так и не научилась!

– Умеешь ты, братец, сделать девушке комплимент, – надула губы Дарья и плюхнулась на стул напротив Влада. – Между прочим, мне больше двадцати пяти никто не дает!

– Льстят, – убежденно ответил Влад. – Безбожно льстят!

Сын, конечно же, лукавит: Даша и в самом деле выглядит моложе своих лет. Блондинка, но с темными бровями и карими глазами, похожими на спелые вишни, нежным, персиковым цветом лица и полными губами, она с четырнадцати лет является предметом вожделения особей противоположного пола. Уже в восьмом классе мне пришлось объяснить ей, как получаются дети и как этого избежать. Дочь вняла моим увещеваниям и до первого курса института мне не на что было пожаловаться. А потом она словно с цепи сорвалась. Первым жертвой ее чар пал моложавый профессор, заведующий кафедрой юрфака. Даша вскружила мужику голову в два счета, и он, примерный семьянин, отец четверых детей, плясал под ее дудку полтора года. Дарил дорогие подарки, возил отдыхать за границу и представил многим влиятельным людям Питера. Зря он это сделал: дочура тут же переключилась на более интересный, с ее точки зрения, вариант, который являлся депутатом городской думы. Бедный профессор дневал и ночевал под нашей дверью, и я лично отпаивала его чаем с коньяком, боясь, что почтенный отец семейства замерзнет зимой на холодной лестнице. На мой взгляд, Дарья поступила с ним безжалостно, хотя, между нами, поделом – нечего от жены гулять! После депутата были: дирижер Мариинского театра, зам. главы администрации Невского района, ведущий артист БДТ и так далее, и тому подобное. Вереница мужчин в ее жизни не иссякала, и я со временем махнула рукой: дитятя выросла, и я, как мать, уже не могла влиять на ее личную жизнь. Порой меня одолевают страхи, что Дашкины эскапады когда-нибудь плохо кончатся. Порхая по жизни, как красивая экзотическая бабочка, она рано или поздно влюбится в человека, который не ответит ей взаимностью. И вот тогда, как говорится, отольются кошке мышкины слезки… С другой стороны, мужчины, с которыми предпочитает иметь дело моя дочь, вряд ли заслуживают жалости – ведь они без тени сомнения обманывают собственных жен и предают детей ради удовлетворения сиюминутной слабости!

– Мам, пожрать дашь?

– Давно пора самой научиться готовить, – вздохнула я. – Кто ж тебя такую замуж возьмет?

– Ну, ничего – вон, Владка же взял Полинку, а она тот еще повар!

Против правды не попрешь: юрист в моей дочурке никогда не спит и всегда готов ответить весомым аргументом на любые обвинения. Пока мои дети с удовольствием жевали приготовленную мной пищу, я рассеянно помешивала на плите малиновый кисель, размышляя о Толике и всей этой странной ситуации вокруг него.

– Что-то она замолкла, – обратилась Дарья к брату. – Не к добру?

– Согласен. Мам, ты с нами?

– А? – откликнулась я, возвращаясь к действительности. – Кстати, Даш, ты же вела когда-то дело о поддельных лекарствах, так?

– Ага, – кивнула дочь, по-детски облизывая ложку розовым языком с обеих сторон. – Я тогда упекла за решетку верхушку целой аптечной сети да потом еще и гражданский суд выиграла на кругленькую сумму… А чего это ты вспомнила?