Наталья Солнцева - Легкие шаги в Океане

— Так и сказал? «Ты ключ»?

Павел кивнул.

— Да, странно…

Слово за слово, он рассказал Лене все: про стрельбу на заправках, про нож, которым враг-невидимка проткнул портрет Эльзы, про непонятную смерть Завьялова в «Ставке», про то, как погиб Багиров.

— Кто-то преследует меня, чего-то добивается, последовательно и терпеливо. Но кто? А главное, почему?

— Со мной тоже происходят странные вещи, — вздохнула Лена. — Наверное, из-за вас.

— Черт меня побери, если я хоть что-нибудь понимаю!

— Это связано с Атлантидой, — выпалила Лена и закрыла себе рот ладонями. — Глупость, да? Это у меня с детства, — брякну такое, что самой потом стыдно. Не обращайте внимания.

Широков подавил улыбку, чтобы не обидеть ее.

— Смелое предположение, — пошутил он. — Вы э-э… нестандартно мыслите, что свойственно исключительно гениям. В вас дремлют скрытые возможности. Хотите, я сделаю вас своим советником?

— Издеваетесь?

Она не рассердилась. Попросила еще коньяка. Широков тоже выпил с удовольствием, ощущая, как по телу разливается приятное тепло.

— Начнем, пожалуй, — сказал он. — Пора вам приступать к делу.

— О чем это вы? — насторожилась Лена.

Широков достал из кармана мобильный телефон и позвонил охраннику.

— Принеси-ка мне фотографию Пилина, — сказал он. — Живенько!

Через минуту в дверь позвонили. Широков открыл и вернулся со снимком.

— Посмотрите… — сказал он, подавая фото соседке. — Что вы можете сказать об этом человеке?

Лена уже была не рада, что сболтнула лишнее. Павел, чего доброго, примет ее за выдумщицу. И будет прав. Она взяла снимок, чувствуя, как неприятный холодок коснулся ладоней. Еще не глядя, она догадалась, что это значит. Пилин на фото казался бесплотным и пустым, как тень высохшего дерева.

— Этот человек мертв, — сказала она, поднимая на Широкова глаза.

— Серьезно? Как давно?

— Месяц… или чуть больше. Точнее не скажу.

— А где тело?

Лена закрыла глаза и сосредоточилась.

— Под землей, — наконец ответила она.

— Ну, понятно! — усмехнулся Широков. — Раз покойник, значит — под землей. Вполне логично.

— Нет… я думаю, это не кладбище, — возразила Лена. — Скорее… подземелье.

— Что за подземелье? Подвал?

Она отрицательно покачала головой.

— Большая яма… Может, погреб?

— Где этот погреб?

— За городом. Что вы ко мне пристали? — взорвалась она. — Нельзя же так… наседать! У меня от вас голова разболелась.

У нее действительно началась головная боль.

Гость между тем набрал номер Глобова.

— У сожительницы Пилина в Балашихе… есть погреб? — спросил.

— Есть… А что?

— Вы его обыскали?

— Обыскали. Кроме прошлогодней картошки и банок с соленьями, ничего… Что случилось, Павел Иваныч?

Широков разочарованно уставился на Лену.

— Экзамен на ясновидящую вы провалили, — заявил он.

— Тело находится в Балашихе, — ничуть не смущаясь, подтвердила она.

— Нет там ничего.

— Плохо искали!

Широков вздохнул. От минутного воодушевления не осталось и следа.

— Напрасно вы мне не верите, — огорчилась Лена.

— И давно это у вас? — улыбнулся гость.

— Недавно. С тех пор, как я в метро заблудилась…

Павел не сдержался и захохотал. А Лена ничего не стала объяснять. Пусть смеется, раз ему весело.

Остаток ночи они провели как давние знакомые. Широков читал стихи Гумилева:

— Какие странные стихи, — сказала Лена. — Кажется, я знаю того, о ком они говорят…

— Конечно, знаете. Это я…

Ния проснулась и не сразу сообразила, где находится. Она ощущала себя бабочкой, порхающей по долине иллюзий от одного цветка к другому…

— Где я? — спросила она, оглядываясь.

Рядом журчал фонтан — чаша, в которой полоскала волосы беломраморная красавица. Над чашей вверху полубык держал рог, из которого лилась прозрачная струя воды. Полубык был искусно изваян из черного камня, — мускулистый торс человека плавно переходил в туловище быка. Вокруг фонтана зеленели подстриженные деревца.

Ния поняла, что она уснула на одной из террас Царских Садов. Как она сюда попала?

— Я отпустил тебя, — ответил Ольвиус, возникший на выложенной белыми плитами площадке. — Ты научилась самому главному, остальное освоишь сама, если захочешь. Магия слишком проста, чтобы долго постигать ее приемы.