Лауренс Блок - Прогулка средь могильных камней

- А что ты делаешь, как рассыльный?

- Главным образом доставляю обеды. На Пятьдесят седьмую и Девятую.

- Тяжело, должно быть,заниматсяподобной работой, имея такого брата.

Питер помолчал, потом сказал:

- Понимаешь, мне нельзя этим заниматься. Кенан хотел, чтобы я на него работал, или с ним, как тебе угодно. Но я не могу заниматься такого рода делами и оставаться чистым.Не потому, что ты все время имеешь доступ к наркотикам. Это не так, товара ты практически и не видишь. Я имею в виду отношение в целом, склад ума, если ты понимаешь, о чем я.

- Конечно.

- Ты абсолютно прав насчет встреч.Я все время хочу напиться с того самого момента, как узнал о Франсин. То-есть с того момента, как узнал о похищении, до того, как они сделали то, что сделали. Я не пытался выпить , но не могу избавиться от этой мысли. Я ее прогоняю, но она все время возвращается.

- Ты давно общался со своим опекуном?

- У меня его считай что нет. Они дали мне временного, когда я впервые пришел, и я вначале довольно регулярно с ним созванивался, но потом мы как-то постепенно разошлись. К тому же до него вообще трудно дозвониться.Мне бы следовало найти постоянного, но по некоторым причинам я этого не сделал.

- Как-нибудь на днях...

- Знаю. А у тебя есть опекун?

- Мы как раз с ним встречались прошлым вечером, - кивнул я. - Как правило вместе ужинаем по воскресениям, да и на неделе общаемся.

- Он дает тебе советы?

- Иногда. Я выслушиваю и делаю, как считаю нужным.

Вернувшись к себе в гостиницу я первым делом позвонил Джиму Фаберу.

- Я тут только что о тебе рассказывал, - сообщил я ему. - Приятель поинтересовался, дает ли мне мой опекун советы, и я ему ответил, что всегда в точности им следую.

- Твое счастье, что господь тебя не покарал прямо на месте.

- Угу. Но я передумал ехать в Ирландию.

- О? Вчера ты вроде был решительно настроен ехать.Проснувшись с утра, ты глянул на это другими глазами?

- Да нет, глаза все те же. И с утра я отправился в туристическое агентство и забронировал дешевое место на пятничный вечерний рейс.

- Даже так?

- А потом сегодня во второй половине дня кое-кто предложил мне работу и я согласился.Ты не хочешь слетать в Ирландию на три недели?Сомневаюсь, что получу обратно деньги за билет.

- Ты уверен? Стыдно терять деньги.

- Ну, они сказали, что деньги невозвратные, а я уже заплатил. Это не страшно, за работу получил достаточно, так что безболезненно могу списать пару сотен. Но я хотел уведомить тебя, что не двигаюсь в страну Содома И Бегорры.

- Просто ты уже практически совсем в порядке. Поэтому я и беспокоился. Конечно, ты сумел остаться трезвым, околачиваясь с твоим приятелем в его салуне...

- Он пьет за нас обоих.

- Ну, во всяком случае, дело идет неплохо. Но по ту сторону океана, без привычной системы поддержки... К тому же твое беспокойное состояние в последнее время...

- Да знаю я. Но ты можешь не волноваться.

- Даже если это не моя заслуга?

- Ну, может и твоя. Неисповедимы пути господни, чудны дела его.

- Угу. Велика справедливость его.

Элейн в конечном счете решила,что очень жаль, что я не еду в Ирландию.

- И, конечно, не было никакой возможности на некоторое время эту самую работу отложить?

- Нет.

- Или что ты все закончишь к пятнице?

- К пятнице я только-только приступлю.

- Жаль. Но ты не выглядишь огорченным.

- А я и не огорчен. По крайней мере, я не звонил Мику, так что не придется тратиться на дополнительный звонок, чтобы поведать ему, что передумал.Честно говоря, я рад этой работе.

- Что-то, чем себя занять?

- Вот именно. Как раз этого мне и не хватало. Гораздо больше, чем отпуска.

- И хорошее дело?

Я ей еще ничего не рассказывал.

- Ужасное, - немного подумав, ответил я.

- О?

- Господи, чего только люди не творят с себе подобными! Ты, возможно, думаешь, что я ко всему привык, но это не так.

- Не хочешь рассказать?

- Только при встрече. Вечером увидимся?

- Если тебе работа не помешает.

- С чего бы? Я за тобой заеду около семи. Если задержусь, позвоню.

Я принял горячую ванну и хорошенько выспался. С утра отправился в банк и добавил семьдесят сотенных к уже имеющимся в моем личном сейфе.Две тысячи перевел на чековый счет, и еще тысячу положил в задний карман.

Бывали времена, когда я поторопился бы их немедленно просадить. Я проводил тогда кучу времени в пустых церквях и в ,так сказать, религиозном экстазе оставлял ровно десять процентов от наличности в каждом ящике для сбора пожертвований. Эта святая привычка исчезла вместе с пьянством.Не знаю, почему я прекратил это делать, но следует заметить, совершенно не понимаю, почему начал.