Владимир Рыбин - Золотой капкан

Загадочное не только вызывает интерес, но и настораживает. Поэтому Ивакин не пошел к ним с дурацкой ссылкой на случайность встречи, а отступил за густой куст рябины, росший возле стены, и стал смотреть.

Плонский с Сизовым обошли загородку, отделявшую от дороги грохочущий зев бункера, и остановились с той стороны, где бункер был открыт и на земле лежали бетонные блоки, в которые подъезжающие самосвалы, перед тем как поднять кузов, упирались задними колесами. Здесь Плонский, наклонившись к Сизову, что-то закричал ему на ухо, показывая вниз, в клубящуюся над бункером пыль. При этом он посмотрел, как показалось Ивакину, прямо на него.

Машинально отступив за куст, Ивакин тут же и понял, что не он привлек внимание зампрокурора. Шагнул к стене, выглянул из-за угла и увидел человека в джинсовой куртке, прятавшегося за непонятного назначения баком. Человек этот водил перед собой тонкой короткой палкой, будто прицеливался.

До Ивакина вдруг дошло, что он и в самом деле прицеливается и палка в его руке - это тонкий ствол мелкокалиберного пистолета, какой когда-то был и у него в одной из экспедиций. И выцеливает этот неизвестный стоявших над бункером Сизова с Плонским.

Без крика Ивакин кинулся к нему, намереваясь выбить пистолет из поднятой руки. И он ударил кулаком по пистолету, но одновременно услышал хлопок выстрела, тихий на фоне грохота и скрежета, вырывавшихся из разинутой пасти бункера. Он знал одно: человека надо обезоружить во что бы то ни стало. Он не сомневался, что это или бандит, или сумасшедший, и видел перед собой только руку, державшую пистолет. Но ударить по руке второй раз не успел.

- Не-ет! - вдруг закричал стрелок и бросил пистолет. В исказившемся лице, в округлившихся глазах его отразилось что-то страшное, заставившее Ивакина в свою очередь испугаться и оглянуться. И он увидел на краю бункера только рабочую куртку Сизова. Плонского, одетого в праздничный серый костюм рядом не было.

- Ты... стрелял?!

Еще не ужасаясь, а лишь возмущаясь и недоумевая, он все ловил руку, бросившую пистолет.

Истеричный крик, переходящий в визг, перекрыл грохот камнедробилки. В бункере смачно чавкнуло, и крик захлебнулся.

Подбежав к краю бункера, Ивакин на мгновение увидел, как из каменного крошева вскинулась рука и тут же исчезла. Он отшатнулся, но страшное видение мелькнувшей руки все было перед глазами. Оглянулся на Сизова, столбом стоявшего рядом, потрясенного случившимся.

- Я его... не толкал, - с трудом выговорил Сизов.

- Как же это?!

- Я до него не дотрагивался...

- Он сам! - выкрикнул кто-то за их спинами.

Они оба разом оглянулись. Теперь Ивакин узнал этого человека районный заготовитель пушнины по фамилии Толмач. В руке у него был пистолет, тот самый, с длинным тонким стволом.

Не размахиваясь, как-то небрежно, Толмач бросил пистолет в бункер и повторил спокойнее:

- Он сам упал. Оступился.

- Нет, ты стрелял, я видел! - закричал Ивакин.

- А я скажу, что это ты, - осклабился Толмач.

- Откуда у меня пистолет?

Они спорили громко, в голос, чтобы перекричать грохот бункера.

- А у меня откуда? Это оружие прокурора. Я просто рассматривал его, а ты толкнул, и пистолет выстрелил. Годится такая версия?

- Но я же видел: ты целился в Плонского.

- А кто еще видел?

- Ах ты, гад!..

Ивакин метнулся к Толмачу, но тот отстранился, отошел в сторону.

- Отойдем от бункера, а то еще кто-нибудь свалится.

- Но я видел!..

- Ничего ты не видел. Если на то пошло, то целился я не в Плонского, а вот в него. - Толмач ткнул пальцем в сторону Сизова.

- Почему?

- Плонский приказал. Велел убрать

- Как это убрать? Зачем?

- Вам лучше знать, что вы с ним не поделили.

- Да?

- Да.

Ивакин покосился на Сизова, все еще неподвижно стоявшего в напряженной позе, и по глазам его понял, что тот верит.

Сам он поверить в такое не мог. Казалось бы, как не верить? В последнее время столько говорят и пишут про разборки и заказные убийства. Думалось: все это происходит где-то, не рядом. Но проклятые деньги - всюду проклятые.

- Врешь ты, - неуверенно сказал Ивакин.

- Чего мне врать?.. Так что для всех нас будет лучше, если он сам...

Подъехал самосвал. Приоткрыв дверцу, шофер заорал на них:

- А ну отойди! Дай развернуться!

- Глуши! - крикнул ему Толмач. - Прокурор в бункер сорвался.

Мотор самосвала мгновенно заглох. Шофер спрыгнул на землю, спросил:

- Как сорвался?

- Оступился. Вот при нас. Мы все свидетели.

Сизов с Ивакиным переглянулись и промолчали.