Александра Маринина - Тот, кто знает. Книга вторая. Перекресток

— Я уверена, что так будет лучше для нас всех, — продолжала Ира, смело глядя на застывшую в дверях свекровь. — Я очень благодарна вам, Елизавета Петровна, и Виктору Федоровичу за все то хорошее, что вы для меня делали. И я не держу зла на Игоря за все то, что он себе позволял. Я прошу вас только об одном: давайте расстанемся по-доброму, без скандалов и взаимных упреков. Вы теперь все обо мне знаете, вы знаете, что я вас обманывала, и после этого мы не можем жить вместе, вы сами это признаете. Пожалуйста, давайте не будем ссориться.

Лизавета преодолела охвативший ее ступор, сделала шаг от порога и уселась за стол напротив Иры.

— Я рада, что ты оказалась разумным человеком, — произнесла она дрогнувшим голосом. — Мне пришлось выдержать длительную дискуссию с Виктором Федоровичем, я еще вчера сказала ему, что намерена настаивать на том, чтобы ты нас покинула. Виктор Федорович был против, он считал, что это дело твое и Игоря, если муж и жена хотят быть вместе, то никто не имеет права в это вмешиваться. А если ему и мне неприятно твое общество, то он готов приложить все усилия к тому, чтобы вы с Игорем жили отдельно. Если Игорь захочет, чтобы ты осталась с ним, Виктор Федорович сегодня же свяжется с риэлторами, чтобы подыскивали варианты размена.

Значит, Виктор Федорович не стал ее защищать. Он согласен с Лизаветой. Он готов сделать так, чтобы не жить с Ирой под одной крышей. Ну что ж, значит, она решила правильно. Ему тоже тяжело ее постоянное присутствие. К тому же он, скорее всего, давно уже остыл и сожалеет о том, что когда-то позволил себе увлечься. Да, Ира ему нравилась, очень нравилась, ее женское чутье знало об этом совершенно точно. Но то же самое чутье говорило, что у Виктора Федоровича это проходит. Или вообще уже прошло. Теперь ему неприятно вспоминать о своей слабости, он тяготится присутствием влюбленной невестки и готов даже роскошную квартиру разменивать, чтобы избавиться от Ирины. Да ладно, Виктор Федорович, к чему такие жертвы! Она все понимает. Она сама уйдет.

— Не нужно размена, Елизавета Петровна. Не думаю, чтобы Игорь стал цепляться за наш брак. Он давно мне изменяет, и вы прекрасно об этом знаете. Полагаю, он будет даже доволен, что снова станет свободным и останется с вами. Пройдет еще какое-то время, и вы подыщете ему очередную жену, с хорошей родословной и прекрасными рекомендациями. Ей он тоже будет изменять, потому что по-другому не может, он так устроен. Вряд ли она станет терпеть это так же долго и с таким же смирением, как я. Хотя как знать, все может быть… Налить вам кофе?

— Да, — рассеянно кивнула Лизавета, разглядывая пятнышко на пластиковой поверхности стола и пытаясь отскрести его наманикюренным ноготком. — С молоком и без сахара.

— Я помню, — улыбнулась Ира.

Она решила не затягивать процедуру, разбудила Игоря и, пока он принимал душ, брился и завтракал, уложила вещи в два больших чемодана. Поместилось все, кроме, разумеется, верхней одежды, которую можно просто сложить на заднее сиденье. Игорь, спокойно воспринявший ее решение об уходе, вызвался помочь отнести чемоданы в машину. Виктор Федорович еще не вставал, Лизавета сказала, что он накануне так разнервничался, что полночи не спал, а потом принял снотворное, и вряд ли целесообразно его сейчас будить. Убедившись, что невестка добровольно сдает позиции и уходит по собственной воле, избавляя их от необходимости разменивать квартиру, Елизавета Петровна подобрела и даже сама доставала из шкафа и выносила в прихожую убранные до следующей зимы теплые вещи Ирины — шубу, пальто и зимнюю куртку.

Один чемодан запихнули в багажник «Форда», другой поставили на пол между передними и задними сиденьями.

— В твоей квартире хотя бы мебель есть? — спросил Игорь, глядя, как она аккуратно складывает на сиденье верхнюю одежду.

— Нет пока. Но это ерунда, все можно купить.

— Дать тебе денег?

Она удивленно посмотрела на мужа. Откуда такое великодушие? Не иначе от радости, что она уходит и тем самым не дает повода для его постоянных разборок с матерью, которая небось еще вчера стала требовать от сына, чтобы тот выгнал из дому лгунью-жену.

— Спасибо, Игорек, не нужно.

— Но у тебя нет денег, — настаивал он. — Надо купить самое необходимое. Возьми, — он вытащил из кармана куртки бумажник и принялся отсчитывать купюры.

Ира осторожно, но твердо отстранила его руку.

— Я найду у кого одолжить, не беспокойся за меня.

— Зачем же искать, одолжи у меня.