Энн Мэйбери - Шепот в темноте

И Ливи бросилась из своего укрытия. Она бежала, спотыкаясь на неровностях почвы, продираясь сквозь кусты рододендронов и заросли ирисов, рискуя поскользнуться на сырой траве.

Плечо ныло. Если бы камень, или кусок кирпича, да что бы это ни было, пролетел чуть выше, он попал бы ей в голову. Раненая или потерявшая сознание, она могла упасть в воду, запутаться в густом камыше и утонуть. Даже если бы она упала на траву, то была бы беспомощна и тот, кто скрывался за изгородью, мог легко столкнуть ее в озеро. Каких-нибудь шесть дюймов, и она была бы мертва…

Кто-то именно этого и добивался!

Почти ничего не видя, Ливи мчалась вперед. Ее воображение рисовало двигающиеся вокруг тени, она слышала звук ломающихся кустов, страх сковывал ее. Но рассудок подсказывал, что безопаснее бежать, чем стоять на месте.

Ее собственный дом был ближе, чем студия Адрианы, и она свернула к нему. Выходя на прогулку, она закрыла парадную дверь и сунула всю связку ключей в большой накладной карман платья. Нащупав ее на бегу, она промчалась через боковые ворота сада, шатаясь как пьяная, взбежала по ступенькам крыльца и открыла дверь.

Захлопнув ее за собой, она зажгла весь свет, задернула шторы, предварительно убедившись, что окна заперты, и только тогда остановилась перевести дух.

Немного успокоившись, Ливи набрала номер Саймона.

Он не сразу ответил, и она испугалась, что его нет дома. Наконец она услышала в трубке его голос.

— Слушаю… А, Ливи… — Он тяжело дышал, словно ему пришлось бежать к телефону.

— Я уже решила, что тебя нет дома… — начала она.

— Я был на чердаке: просматривал старые бумаги. Что-то случилось?

Захлебываясь потоком слов, она рассказала ему обо всем.

— Оставайся на месте! Я сейчас буду.

— Мне позвонить в полицию?

— Мы все обсудим, когда я приеду. Я буду через три минуты. Не открывай дверь никому другому! Ты поняла? Никому! Я окликну тебя с порога.

Она положила трубку, взяла сигарету из хрустальной коробки и, все еще дрожа, опустилась в кресло.

Кто-то хотел причинить ей зло! Больше того — убить ее! Она ни на минуту не сомневалась, что кто-то сознательно покушался на ее жизнь. Ее хотели тяжело ранить и, таким образом облегчив свою задачу, столкнуть в озеро. Но камень пролетел слишком низко; в следующий раз целиться будут лучше, и результатом будет ее смерть!

«Утонула в озере…»

Ее мозг работал четко и ясно, зловещий замысел предстал перед ней во всей своей очевидности. Кто-то добивался того, чтобы ее смерть приняли за самоубийство, вызванное раскаянием в совершенном убийстве. Убийца Клайва замыслил ее смерть и хотел, чтобы это выглядело как самоубийство. Он надеялся, что тогда дело закроют.

Ливи была совершенно уверена в том, что ей угрожает смертельная опасность. Рок был прав. Телеграмму послали для того, чтобы выдвинутые против нее обвинения выглядели более убедительными. Значит, некто с самого начала стремился бросить подозрения на нее, отсюда и желтый шарф, и перстень с зеленым камнем в ту ночь. Все одно к одному, в соответствии с заранее разработанным планом…

Некто… Но кто же это?

На гравиевой дорожке послышались мужские шаги, кто-то взбежал по ступенькам крыльца.

— Ливи, это я, Саймон! — позвал он и три раза нажал на кнопку звонка.

Войдя в дом, Саймон потянулся обнять ее, но вдруг воскликнул:

— Твое плечо!

Плечо больше не болело, и Ливи забыла о нем. Она пощупала рукой разорванный шелк.

— Это просто царапина…

— Но она кровоточит. Давай, я промою.

— Господи, Саймон, наверное, я ужасно выгляжу! — шутливо произнесла она. — Пойду перевяжу и переоденусь. Ты пока налей себе что-нибудь.

Ливи поднялась к себе в спальню. Рана оказалась небольшой и поверхностной. Она промыла ее и заклеила пластырем.

Ливи выбрала себе красное платье с белой отделкой. Хотя она считала, что уже успокоилась, руки не хотели ее слушаться: она уронила платье, долго не могла справиться с молнией, сломала зубчик расчески, приводя в порядок спутанные волосы.

Она нашла Саймона стоящим возле большого письменного стола из красного дерева, принадлежавшего Клайву.

— Полиция все уже перерыла здесь, — резко сказала она.

Он повернулся к ней.

— Неважно. Расскажи мне о сегодняшнем вечере. Все подробности, которые сможешь вспомнить…

Она утонула в кресле, будто стремясь обрести утешение в его мягкости, и рассказала все снова.

— Это не деревенские мальчишки, Саймон, потому что они бы громко галдели, а потом убежали. Но после того, как камень бросили в первый раз, наступила мертвая тишина, будто кто-то наблюдал за мной и примеривался. И второй камень меня задел! Мне показалось, что это был обломок кирпича, но он упал в воду, и я не разглядела как следует…