За дверью, где-то в коридоре, истерически кричала горничная, то затихая в причитаниях, то снова переходя на крик. Лакей тщетно пытался ее успокоить. Во внезапно разбуженном доме слышался топот ног.
На подушке рядом с головой Байэма лежало письмо, адресованное почему-то не Драммонду, а Питту. Инспектор наклонился и взял его.
К этому времени правда будет уже известна. Мика Драммонд сказал мне, что вы нашли вторую страницу письма, адресованного мне, и теперь знаете, что его писала не Лора, а Фредерик. Бедная Лора никогда не любила меня. В моей памяти навсегда запечатлелся тот вечер, когда она, войдя в спальню, увидела нас с Фредериком в постели.
Немало женщин предпочли бы сохранить это в тайне, но не Лора. Энстис и я, мы убили ее и сочинили версию о несчастном случае. Мы приберегли и второй вариант — самоубийство, если не поверят, что она оступилась и упала с балкона. Все это казалось нам лучшим выходом, нежели сказать правду. Я воспользовался вариантом о самоубийстве, когда рассказывал Драммонду, почему Уимс шантажировал меня.
Когда же он попробовал проделать это с Фредериком, у него ничего не вышло. Письмо оказалось в руках Фредерика. Уимс, очевидно, пытался достигнуть какого-то соглашения, и Фредерик был вынужден убить его. Уимс знал правду не только о нас двоих, но, очевидно, догадывался, что мы убили Лору.
Не знаю, предал бы меня Фредерик, если бы его арестовали; я в этом не уверен. Но это уже не имело значения. Я любил его все эти годы, и он, кажется, тоже любил меня. Но то, что он заставил меня отказаться от решения по Африке и превратил дело, которому я служил и которым дорожил более всего, в грязную сделку, — этого я не мог ни понять, ни простить.
Он погубил меня, разрушив все, во что я верил, отнял у меня любовь и честь. Я постараюсь, чтобы его смерть была таким громким скандалом, какой Лондону никогда не забыть.
Вот и все, что я хотел сказать. Это конец. Конец всему.
Шолто Байэм
Питт молча протянул письмо Драммонду. Тот читал его медленно, а когда поднял посеревшее лицо на Томаса, то только и смог промолвить:
— Боже, какой ужас…
В проеме двери застыл старый дворецкий с бледным как мел лицом. Кто-то увел наконец причитавшую горничную. Лакей все еще лежал на полу в беспамятстве.
— Вам лучше поехать к леди Байэм и рассказать ей все, — тихо сказал Томас. — Лучше, если это сделаете вы, а не кто-то другой. Я же распоряжусь, чтобы здесь всё привели в порядок.
Драммонд на мгновение засомневался. В нем смешалось все — чувство вины, понимание трагичности обстоятельств и простая человеческая жалость.
— Нам здесь больше нечего делать, — успокоил его инспектор. — Здесь все кончено, пора подумать и о живых.
Драммонд неожиданно схватил Питта за руку, судорожно сжал ее и тряхнул с такой силой, что причинил Томасу боль, а затем повернулся и быстро вышел из спальни.
Питт постоял около постели еще несколько секунд. Наконец, осторожно высвободив край покрывала, он закрыл им мертвые лица.
На Боу-стрит находилось Управление полиции Лондона.
Адам Роберт (1728–1792) — известный английский архитектор и создатель особого стиля в мебельном дизайне.
Аркебуза — старинное фитильное ружье, заряжаемое с дула; пищаль.
Здесь и далее: ошибка автора. В аркебузном замке не могло быть ударника; в лучшем случае его механизм был ударно-кремневым.
Это произведение считается самой ранней трагедией У. Шекспира.
Банторн Реджинальд — герой комической оперы А. Салливана на либретто У. Ш. Гилберта «Терпение, или Невеста Банторна» (1881). Считается, что он представляет собой карикатуру на О. Уайльда.
Шотландский хороводный танец.
Камины производства братьев Роберта и Джона Адамов получили широкую известность во второй половине XVIII в.; сложился даже отдельный «стиль Адам», относящийся не только к каминам, но и к интерьеру дома в целом.
Это была первая Всемирная выставка в истории. Проходила в Лондоне, в Гайд-парке.
Английский элегантный стиль украшенной орнаментом мебели XVIII в.
Ландсир Эдвин Генри (1802–1873) и Бонингтон Ричард Паркс (1801–1828) — английские художники эпохи романтизма.
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу