Энн Перри - Скандал на Белгрейв-сквер

По центру стола, по всей его длине, высилась композиция из цветов и фруктов, а вокруг располагались изысканные закуски и десерты: печенья, торты, сласти, фруктовые муссы и суфле, кремы и желе разных цветов, бисквит, пропитанный вином, со взбитыми сливками. Далее следовали запеченные в тесте устрицы, салат из омара, холодная телятина, лососина, пирог из дичи и сама дичь, жареная и отварная, заранее нарезанная и искусно скрепленная тонкой атласной лентой для сохранения формы, что, однако, не мешало легко взять любой приглянувшийся кусок. Из горячих блюд предполагался лишь бульон в чашках. И — вина в широком ассортименте: херес, бордо, легкие игристые, сухие белые и в изобилии шампанское.

На балу будет играть специально приглашенный венгерский струнный оркестр, который уже прибыл и подкрепляется на кухне. Лакеи в ливреях и напудренных париках, у парадного подъезда сияют золотисто-розовые фонари, а сад украшен разноцветными китайскими фонариками — на тот случай, если гостям захочется подышать свежим воздухом.

Шарлотте, по существу, нечего было беспокоиться, но она не могла позволить себе хотя бы на минуту присесть или расслабиться. Время близилось к десяти, и она пока еще не ждала прихода даже ранних гостей, которые, возможно, еще заняты своими делами и намереваются прибыть не ранее чем через час.

Джек в смокинге, полностью готовый к встрече гостей, удалился в кабинет, чтобы привести в порядок информацию в своей памяти, полученную о политических пристрастиях, связях и влиянии тех или иных персон, которые пожалуют сегодня к нему в гости. У Шарлотты вполне было время, чтобы подняться наверх и повидать Эмили, еще раз успокоить ее, сказать, что все идет хорошо и что гости поймут и извинят ее отсутствие. Вечер пройдет с успехом, ибо Эмили все отлично предусмотрела и спланировала.

Медленно поднимаясь по широкой лестнице и предусмотрительно подхватив юбки, чтобы не наступить на подол, Шарлотта минула украшенную цветами лестничную площадку. Через какой-нибудь час она будет стоять на ней и вместе с Джеком встречать гостей, объясняя каждому, почему она это делает, а не Эмили. Господи, лишь бы запомнить все их имена, которые будет громко объявлять швейцар в холле! Куда проще было бы благовоспитанным господам самим представляться хозяевам и называть себя.

Поднявшись на второй этаж, Шарлотта свернула в коридор, ведущий в спальню сестры, и, постучавшись, вошла. Эмили лежала в постели в просторном бледно-голубом с зеленым пеньюаре, светлые волосы свободно рассыпались по плечам. Лицо ее было очень бледно и заметно осунулось. Она слабо улыбнулась сестре, когда та присела на край ее постели.

— Как ты, дорогая? — ласково справилась Шарлотта. — Вид у тебя неважный, мне очень жаль.

— Это пройдет, — заверила ее Эмили больше с надеждой, чем с уверенностью. — С Эдвардом, когда я его носила, ничего подобного не было. По утрам меня если и подташнивало, то уже к часам десяти или одиннадцати все проходило. А у тебя как было с Джемаймой и Дэниелом? Если ты тоже себя плохо чувствовала, то стоически все переносила. Хотя я не замечала, чтобы ты в это время недомогала.

— Да, со мной ничего такого не было. Наоборот, я никогда не чувствовала себя лучше, чем в первые два-три месяца беременности. У тебя еще очень маленький срок; плохое самочувствие продлится не более нескольких недель, поверь мне.

— Недель! — Голубые глаза Эмили были полны упрека. — Но мне столько надо сделать! Сезон только начинается, я должна устраивать балы, приемы, бывать на скачках в Эскоте, на регате в Хенли, на крикетных матчах в Итоне и Хэрроу! А бесчисленные завтраки, обеды и чаепития? — Она глубже опустилась на подушки, плечи ее поникли. — Джек не пройдет в кандидаты, если будут думать, что у него больная жена. Конкуренция очень высокая. Герберт Фитцгерберт — вполне подходящий кандидат, и за его внешним обаянием, мне кажется, скрывается и ум тоже.

— Не следует уже сейчас пророчить себе неудачу, — попыталась успокоить ее Шарлотта. — У мистера Фитцгерберта тоже есть свои проблемы, просто мы о них ничего не знаем. Но и нам не следует вести себя так, чтобы он узнал о наших. Мы должны сделать все, чтобы этот вечер удался. А через неделю тебе станет намного лучше. Все в порядке, дорогая, стол напоминает натюрморт кисти фламандских мастеров, даже жаль его трогать.

— А как оркестр? — встревоженно спросила Эмили. — Музыканты уже прибыли? Хорошо ли они одеты, трезвы ли?