Линкольн Чайлд - Две могилы

Доктор подошел к справочному столу:

— Доктор Фелдер к Фентону Гудбоди.

Женщина за столом сверилась с компьютером:

— Одну минутку. Я позову его. — Она набрала номер и подняла трубку телефона: — Мистер Гудбоди, к вам доктор Фелдер. — И тут же ее повесила. — Он сейчас спустится.

— Спасибо.

Прошло десять минут. Фелдер успел во всех подробностях изучить вестибюль, прежде чем мистер Гудбоди все-таки появился. Высокий, полный, румяный, в очках. Лет шестидесяти на вид. На нем был дорогой твидовый костюм и такой же жилет.

— Доктор Фелдер, — пропыхтел он, вытирая ладонь о жилет, перед тем как поздороваться. — Извините, что заставил вас ждать.

— Ничего страшного.

— Надеюсь, вы не будете против, если мы быстро разберемся с вашим делом? Видите ли, уже половина восьмого, а в девять мы закрываемся.

— Спасибо, было бы просто великолепно.

— В таком случае прошу следовать за мной.

Гудбоди прошел мимо справочного стола по гулкому коридору к узкой лестнице, ведущей вниз. Спустился по ней, затем направился по другому коридору в огромный зал, весь заставленный стеллажами, на которых хранились разнообразные материалы: ящики с желтоватой бумагой, скатанные в пыльные рулоны или сложенные в гармошку старинные документы, тяжелые тома в кожаных переплетах с медными табличками на титуле. Фелдер растерянно озирался, от бумажной пыли ему ужасно хотелось чихнуть. Он слышал много рассказов об историческом обществе, о невероятном количестве документов и произведений искусства, хранящихся там, но в первый раз наблюдал это богатство собственными глазами.

— Позвольте мне взглянуть. — Гудбоди вытащил из кармана клочок бумаги, снял с носа очки, сложил их и сунул в карман жилета. Затем поднес листок к самым глазам. — Ага, G-14–2140.

Он вернул бумагу в карман, снова достал очки, протер их своим галстуком и водрузил обратно на переносицу. После чего отправился к дальней стене зала. Фелдер терпеливо ждал, пока пожилой мужчина обыскивал сначала верхние ряды стеллажа, потом, с тем же успехом, нижние.

— Что за чертовщина… Я только что их видел… Ах да, идите за мной.

Гудбоди вытянул руку и ухватил толстую пачку бумаг, кое-как уложенных в папку и стянутых жгутом. С видом победителя взглянув на Фелдера, он небрежно бросил документы на ближайший стол. Поднялось целое облако пыли.

— Итак, доктор Фелдер, — сказал архивариус, указывая на ряд стульев перед столом. — Вас интересуют работы Александра Винтура?

Фелдер кивнул и сел. Он чувствовал, что аллергия скоро разыграется не на шутку, и старался лишний раз не открывать рот.

— Вероятно, вы первый, кто о них спрашивает. Сомневаюсь, чтобы кто-нибудь, кроме меня, изучал их с той поры, как картины оказались здесь. По вашей просьбе я откопал кое-какую информацию об этом художнике. — Помолчав немного, Гудбоди попросил: — Напомните, пожалуйста, по какой дисциплине у вас докторская степень. История искусств?

— Э-э… да, именно так, — пробормотал Фелдер.

Он не собирался никому раскрывать истинную причину интереса — не думал даже, что об этом вообще может зайти речь. Ложь слетела с его губ почти автоматически, и теперь не оставалось другого выбора, кроме как и дальше ее поддерживать.

— Тогда предъявите мне ваш диплом, и покончим с формальностями.

Фелдер вскинул голову:

— Диплом?

— Да, диплом, подтверждающий научную степень.

— Я… э-э… боюсь, что я забыл взять его с собой.

Архивариус искренне расстроился:

— Забыли? Дорогой мой, ну разве ж так можно? — Он вздохнул. — В таком случае я не смогу оставить вас здесь одного с экспонатами. Извините, но таковы правила.

— И нет никакой возможности… ознакомиться с ними?

— Есть, но я обязан присутствовать при этом. И боюсь, у нас в запасе осталось всего полчаса.

— Этого хватит.

Согласие посетителя, похоже, успокоило Гудбоди.

— Вот и хорошо. Давайте посмотрим, что у нас тут.

Он развязал веревку и раскрыл папку. Сверху лежал лист плотной бумаги, покрытый толстым слоем пыли.

— Отойдите в сторонку, — сказал Гудбоди, глубоко вдохнул и сдул пыль с листа.

Словно маленький серый ядерный гриб поднялся над головой архивариуса.

— Как я уже говорил, мне удалось собрать немного информации о Винтуре, — донесся из облака голос Гудбоди. — Примечания к акту передачи материалов. Судя по всему, он был главным художником «Бауэри иллюстрейтед ньюс», еженедельника, издававшегося в последние десятилетия девятнадцатого века. Этим он зарабатывал на жизнь. Но хотел стать настоящим живописцем. Кажется, больше всего его привлекали образы бедняков Манхэттена.