Стюарт Каминский - Ошибка Либермана

Сестры спешили, потому что знали: скоро приедет полиция. Они не знали, когда именно, но были уверены, что она появится. Гваделупе считала, что полицейским потребуется не меньше часа, чтобы выяснить, где жил Хуан, и даже после этого у них, возможно, не появится причины сюда ехать. Девушки надеялись, что ситуация покажется всем ясной. Хуана убил пришедший в ярость клиент с темным, как выяснит полиция, прошлым, которого, в свою очередь, успел убить Хуан.

Сестры искали деньги. В доме царил беспорядок. Кучи хлама. Старые лампы, сломанные радиоприемники, мебель. Минут через двадцать младшая нашла банку с деньгами в телевизоре с выпотрошенной начинкой. Вторую банку старшая обнаружила на чердаке на полке.

— Этот засранец рассовал их по всему дому, — закричала она в бешенстве. — Так мы тут всю ночь проторчим.

Но искать всю ночь они не могли. Через два часа они нашли четыре банки с деньгами. Перепачканные, испуганные, задыхающиеся, сестры услышали вой сирены. Они завернули найденные банки в простыню и вышли через черный ход. Младшая, Эстральда, перекинула простыню через плечо, как мешок с бельем.

Полицейская машина, сирену которой они услышали, ехала совсем не в их сторону. Совершенное ими преступление было не единственным в Корпус-Кристи в ту ночь. Женщина по имени Фиби Флойд вонзила вилку для барбекю в шею своему мужу Фрейзеру за то, что он переключил телеканал, когда она смотрела «Звуки музыки». Это была сирена машины, которая ехала за Фиби. Сестры ушли из дома Хуана и покинули город, так и не узнав, что более сорока жестяных банок с купюрами потом нашла шестидесятипятилетняя чернокожая уборщица Кларисса Роджерс, которую две недели спустя наняла компания «Сазерн прайд риэлти», чтобы перед продажей дома покойного владельца бара «У крошки О’Брайен» привести его в порядок.

Ночью Кларисса потихоньку перевезла банки домой на грузовике своего мужа и три недели спустя столь же незаметно переехала в Стоктон, штат Калифорния. Там она арендовала шесть очень больших ячеек в банке и приходила посмотреть на их содержимое примерно раз в месяц.

Сестры Мадера подсчитали, что вынесли из дома Хуана в общей сложности 54 674 доллара. Они поделили эту сумму пополам и забеспокоились — об отпечатках пальцев, о слухах, о бармене Фрэнке и о том, что другие девушки из «Райских врат» могут их заподозрить.

Они решили расстаться навсегда. Они уедут как можно дальше от Техаса и не скажут друг другу, куда направляются.

И вот Гваделупе уехала на автобусе в Сан-Диего, где вложила свои деньги в дешевую круглосуточную забегаловку. Забегаловка не прогорала, но и не процветала. Она просто съедала по пятачку прибыли за раз. Когда деньги кончились, Гваделупе продала забегаловку и уехала на север, в Сент-Луис, где вернулась к прежнему занятию и встретила одного отпускника, признавшегося ей в любви. Он позвал ее с собой в Чикаго, и она с радостью поехала.

Тем временем Эстральда направилась в Майами, где без труда нашла клиентов, когда кончились деньги. Из Майами она переехала в Феникс, оттуда — в Лас-Вегас, а затем — в Чикаго, где процветала, и планировала новую жизнь, и мечтала о будущем, когда в один прекрасный день станет владелицей такого же бизнеса, как в баре «У крошки О’Брайен». И почти десять лет ей казалось, что мечта сбудется.

Но у богов были совсем другие планы.

Август 1990 г.

— Либерман здесь? — громко спросила женщина, перекрикивая трансляцию игры «Кабс» [3] «Chicago Cubs» — бейсбольная команда. по радио.

Несколько секунд назад она вошла в «Ти энд Эл деликатессен», и посетители — шестеро стариков, называвших друг друга старыми хрычами, — подняли на нее глаза и замолчали.

Женщины вообще редко заходили в заведение Мэйша с десяти до пяти, а ведь еще не было и двух. А уж подобные женщины здесь и вовсе не показывались. Они и в округе не появлялись. Нет, кое-какие женщины, конечно, заглядывали сюда до девяти утра. Мелоди Розен, дочь Гершла, работавшая продавщицей в детском магазине Басса на этой же улице, частенько забегала выпить кофе с поджаренным бубликом. И Герта Блумбах из юридической конторы в центре города появлялась по вторникам и четвергам в восемь утра, чтобы выпить чашку чая и съесть омлет с копченым лососем. Время от времени заходила Сильви, внучка Хауи Чэня, хорошенькая, в очках с толстыми стеклами, — та каждый раз заказывала что-то новенькое. Они заглядывали сюда по пути на работу — подкрепиться чашечкой кофе и спросить, что новенького, как и владельцы окрестных лавок, таксисты и — изредка — полицейские этого квартала.