Стюарт Каминский - Ошибка Либермана

Церковь Святого Варфоломея находилась достаточно близко к Бродвею, так что бездомные могли ее легко отыскать, и вместе с тем недалеко от Маленького Сайгона, по каковой причине среди ее прихожан было немало азиатов. В редакционной колонке «Сан таймс» впервые отмечалась странность ситуации, при которой вьетнамская община помогает белым и чернокожим бездомным.

Хэнраган оставил машину на маленькой автостоянке при церкви и вошел внутрь. Дверь была открыта, но церковь казалась пустой. Увидев распятие, Хэнраган перекрестился. Витраж над дверью пропускал в помещение красно-синий свет и отбрасывал танцующую тень на деревянный пол открытого вестибюля. Хэнраган оглянулся и вгляделся в изображение на стекле — снятие Иисуса с креста. Взгляд скользнул по абрису тернового венца, образованного свинцовой перегородкой витража, и остановился на одной из четырех женщин, стоявших подле Христа, — она смутно напоминала его жену Морин.

— Я могу вам помочь? — спросил мужской голос, и Хэнраган увидел высокого чернокожего мужчину лет тридцати в пропотевшем сером тренировочном костюме Иллинойского университета.

— Я ищу священника, — сказал Хэнраган.

— Вы нашли его, — отозвался мужчина, подходя к Хэнрагану и протягивая ему правую руку. — Сэм Паркер.

— Отец Паркер, — сказал полицейский, пожимая ему руку, — я детектив Хэнраган.

Хэнраган показал свой жетон. Паркер внимательно его рассмотрел.

— Хотите, пройдем в мой кабинет? — спросил священник, указывая на дверь, через которую вошел. — Я только что вернулся с пробежки. Обычно я так не одеваюсь.

— Это меня не касается, святой отец, — проговорил Хэнраган. — Я не думаю, что нам понадобится ваш кабинет. У меня к вам всего один-два вопроса.

Паркер вытер рукавом пот со лба и сказал:

— Задавайте ваши вопросы.

— Вы знаете бездомного по имени Жюль Ван Бибер, известного как Бродяга Жюль?

— Да.

В коридоре было легкое эхо. Хэнраган знал, что за деревянными дверями начинается проход, в конце которого, под высоким потолком, — алтарь, над алтарем — распятие…

— Так что вы хотели узнать?

— Извините. Я просто… Я мало спал прошлой ночью. Недалеко отсюда убили женщину.

— Эстральду Вальдес, — уточнил Паркер. — Слухи быстро распространяются. По-вашему, Жюль имеет к этому какое-то отношение?

— Мы бы хотели с ним поговорить.

— В последнее время я его не видел, — сообщил священник. — Он иногда приходит в холодную погоду, ест вместе с нами.

— Где бы я мог его найти? — спросил Хэнраган.

— Надо спросить Вако Джонни, — предложил Паркер. — Он приходил вчера вечером. Думаю, еще здесь. Пойдемте со мной.

Священник прошел вперед по коридору и спустился по небольшой лестнице в тесное подвальное помещение. Он остановился у двери слева и открыл ее. Угол комнаты занимал потертый коричневый диван из магазина Армии спасения, напротив него — два разномастных стула с продавленными сиденьями, один с обивкой из синего винила, другой — из оранжевого твида. По стенам стояли шесть кроватей. Два стола с пластиковыми столешницами, один голубой, другой белый, располагались в центре комнаты в окружении металлических стульев. За одним из столов сидел худой, как палка, человек в мешковатом хлопчатобумажном комбинезоне и смотрел на чашку, должно быть с кофе. Вид у него был усталый, лицо иссечено глубокими морщинами. Зубов у мужчины не было вовсе, зато таких ярко-синих глаз Хэнраган не видел никогда.

— Вако Джонни, — обратился к нему отец Паркер. — Это детектив Хэнраган. Он ищет Жюля. Ты можешь ему помочь?

Вако Джонни оторвал взгляд от чашки и посмотрел на полицейского:

— Что Бродяга натворил?

— Мне не известно, натворил ли он что-нибудь, — сказал Хэнраган. — Нам нужна его помощь.

Хэнраган придумал было историю, которая должна была заставить Вако Джонни разговориться, но, помня, что находится в церкви, не смог выдавить ее из себя.

— Доллар не одолжишь? — спросил Вако Джонни.

— Эй, — вмешался отец Паркер. — Ты можешь ответить, а можешь не отвечать, но цену здесь не устанавливай.

— У меня есть тридцать центов, — сказал полицейский. — Тридцать медяков. Тебе они могут пригодиться.

Синие глаза Вако Джонни заблестели.

— Я не дурак, мистер коп, — заявил он. — Бродягу я не продам за тридцать медяков. И что вы за коп? Вам от меня что-то надо, а вы меня оскорбляете.

— Я усталый коп. Почему тебя называют Вако Джонни?

— Не помню, — ответил бродяга. — Это вроде бы связано с тем, чем я занимался. Может, с цирком. Я то ли наездником был, то ли стрелял.