Инна Бачинская - Вторая невеста

— Как часто вы видели на парковке красную «Тойоту»? Красных машин не так уж много.

— Да помню я эту машину, я ж говорил, — ответил парень. — Они часто приезжали вместе, он — здоровый мужик под сорок, она — помоложе. А иногда одна заезжала.

— А в вечер пятнадцатого июля вы видели эту машину?

— Вроде видел, в десять вечера примерно.

— Вроде?

— Может, не пятнадцатого.

— Хорошо, давайте иначе. Когда вы видели красную «Тойоту» в последний раз?

— Может, пятнадцатого… или шестнадцатого.

— Вы здесь каждый день?

— Последние две недели каждый, как папа Карло. Алик в отпуске, Петрович приболел.

— То есть после не то пятнадцатого, не то шестнадцатого вы ее больше не видели?

— Нет вроде. Не было ее.

— В этот последний раз она была одна?

— Одна. Очень спешила, мы работаем до одиннадцати, а она приехала поздно.

— А как она уезжала, вы видели?

— Нет, я был у главного, там один псих пожаловался… — Парень махнул рукой.

— То есть вы видели, как она приехала, и все?

— Я ж их не рассматриваю, вот когда рядом с машиной, тогда запросто узнаю.

— А если бы вы ее увидели в магазине, вы бы ее узнали?

Парень задумался.

— Ее узнал бы. Красивая девушка, одета нарядно, что-то белое и красный жакет. Я еще подумал, что она любит красное — и машина, и жакет. — Он задумался. И вдруг выпалил: — Видел! Я ее видел! С полной тележкой, ей еще какой-то мужик помогал! Точно! В белом платье и красном жакете! Вы спросили, и я вспомнил!

— Это был тот, с кем она обычно приезжала?

Парень пожал плечами.

— Он проводил ее до машины?

— Не скажу, не заметил. Вы думаете, он ее…

— Пока неизвестно.

— Если бы я знал, что так получится…

— Постарайтесь представить себе… вот они идут вместе, что вы подумали? Это был случайный человек, который помог красивой женщине, или знакомый? Как они держались? Какое чувство вызвали у вас эти двое? Пожалуйста, отвечайте не раздумывая! Вам показалось, что они друзья?

— Нет!

— Они смеялись?

— Нет… подождите! Он что-то сказал, и она засмеялась!

— Сколько ему лет?

— Не знаю… лет сорок, наверное… Я не присматривался!

— Большой?

— Высокий вроде меня. Здоровый.

— Одежда?

— В черном… как поп!

— В рясе?

— Да нет же! В черном… и еще…

— Что? Борода?

— Нет!

— Длинные волосы?

— Нет вроде.

— Что? Серьга? Украшение?

— Нет…

— Цвет волос?

— Не помню.

— Тату на руках? Представьте себе, руки его лежат на поручне тележки… большие? Красные? Белые? Черные?

— Черные! Точно! — обрадовался парень. — В перчатках! Я еще подумал, на хрен это, жара даже вечером!

— Очки?

— Нет, не помню.

— Как он шел?

— Не понял!

— Быстро? Медленно? Переваливался?

Парень задумался. Снова пожал плечами.

— Какого цвета лицо?

— Лицо как лицо, не негр, не с Кавказа…

— Загорелый?

— Не знаю… как-то… не вспомню… Что-то еще…

— Голова? Плечи?

— Не помню.

Федор задал еще с десяток наводящих вопросов, но ничего больше не добился. С тем и уехал.

Он все время думал о Полине. Ему хотелось увидеться с ней, но он выдерживал характер и не звонил в салон — ждал ее звонка. Он представлял, как они увидятся — она согласилась поужинать с ним, — о чем они будут говорить…

— Выставка! — вспомнил он. — Метареализм… Интересно! — Он свернул к центру города.

Синяя с золотом доска сообщала, что художественная галерея работает с одиннадцати. Бросался в глаза стенд с объявлением о выставке всемирно известной художницы Майи Корфу, «уроженки нашего города». Федор посмотрел на часы — было одиннадцать пятнадцать — и дернул ручку. Дверь была заперта. Он дернул еще раз — с тем же результатом. Ему пришло в голову, что люди совершают массу нерациональных поступков, вроде того, который совершил сейчас он сам, пытаясь еще раз открыть запертую дверь. Что это? Нежелание смириться с результатом? Упрямство? Надежда на «вдруг»? Он снова дернул, посильнее, вложив в свой жест всю досаду и раздражение, и — о чудо! — дверь распахнулась! Что-то там в ней заедало. Мелодично звякнул китайский колокольчик.

Он вошел в большой светлый зал. Дежурная, молодая женщина, доедая на ходу, выскочила из подсобки. Федор поздоровался. Бросался в глаза стенд со знакомым уже объявлением и фотография художницы на стене рядом. Майя Корфу сидела на парапете не то моста, не то низкой ограды и смотрела на зрителя с легкой улыбкой. Фотография удачно передавала ощущение движения — в фигуре женщины была динамика: шла, присела, сняла соломенную шляпу, держит ее в руке, щурится на солнце, ветерок шевелит длинные светлые волосы и подол пестрого платья…