Наталья Александрова - Монета Александра Македонского

– Шерстоухова, говорите? А вы, извиняюсь, кем ей приходитесь? На каком основании вы про нее расспрашиваете?

– На самом обыкновенном, – отозвался мужчина, явно удивленный неожиданной переменой в настроении своей собеседницы. – Родственник я ее.

– Родственник? – переспросила Нинель весьма недоверчиво. – А конкретно?

– Конкретно – двоюродный брат.

– Двоюродный бра-ат? – протянула она. – А документы у вас имеются?

– Ну кто же в наше время с собой документы носит! – Мужчина снова заглянул паспортистке в глаза и осторожно взял ее за руку. – Что это мы с вами на улице разговариваем? И все о делах, о делах… Вы такая женщина… такая женщина… привлекательная, обаятельная и вообще… я таких, как вы, пять лет не встречал!

Нинель все медлила. Опять-таки по лицу ее я видела, что она что-то усиленно соображает, даже подсчитывает.

При упоминании имени Лидии Шерстоуховой она заметно напряглась, ясно, что она хорошо ее помнит. Что-то там такое было с ней, что паспортистка ни за что не хотела бы вытаскивать на свет божий. И она уже собралась под благовидным предлогом отделаться от нежданного визитера. Но мужчина одинокий, это даже я могу сказать, видно, что не врет он, нет у него никаких женщин…

И Нинель решила рискнуть.

– Ну уж, целых пять! – Нинель Романовна зарделась, кокетливо накрутила на палец локон и снизу вверх посмотрела на собеседника. – Так вы же сами о делах… и вообще вы, сразу видно, мужчина опытный, а мужчинам разве можно доверять…

– Другим, может, и нельзя. – «Двоюродный брат» крепче сжал руку паспортистки и доверительно склонился к ней. – Но я не такой, как другие! И вы не такая! Я как вас увидел – сразу подумал: какая привлекательная женщина!

– Ну, вы скажете… – проворковала паспортистка и завертела головой. – Ой, тут люди знакомые ходят, неудобно…

– Так пойдемте, посидим там, где нам никто не помешает, пообщаемся, так сказать, в неформальной обстановке… я тут знаю одно местечко неподалеку, очень приличное…

Мужчина подхватил паспортистку под руку и стремительно повел прочь от нашего дома.

Я немного выждала для верности, выбралась из-за кустов и направилась к остановке.

По дороге я размышляла о том, что совершенно случайно узнала сегодня.

Выходит, я у моего мужа не первая. До меня у него была еще одна жена – Лидия, родом из города Вейска. Несколько лет назад она куда-то уехала – видно, достал ее муженек.

Тут я ее очень хорошо понимаю, я и сама удрала бы от него на край света, если бы была такая возможность. Но вот что непонятно: почему именно теперь ее стал разыскивать этот подозрительный тип, который представляется ее двоюродным братом?

Внутренний голос говорил мне, что никакой он ей не брат. И вообще в нем было что-то странное…

Тусклый, глубоко въевшийся в кожу загар, грубоватая внешность, вместе с тем довольно грамотная речь… и как странно вела себя с ним моя свекровь… да и паспортистка насторожилась, едва услышала имя Лидии Шерстоуховой…

Но вообще у меня своих дел хватает, некогда мне заниматься чужими! Лидии можно только позавидовать – куда бы она ни уехала, она больше не увидит великолепного Виталика, своего бывшего и моего теперешнего мужа!

Вот, кстати, надо ему позвонить, сказать, что сегодня опять не приду ночевать!

Я достала мобильный телефон, набрала номер мужа, поднесла трубку к уху…

И почти сразу услышала раздраженный голос Виталия:

– Ну мама, сколько можно звонить? Я все понял, я буду осторожен… и черт его знает, кто он такой и почему расспрашивает о Лидии, может, и нет никакой опасности…

– Это не мама, – перебила я его. – Это я…

– Кто? – Он был удивлен и явно испуган. – Ах, это ты, Тося… в чем дело? Я же просил не звонить мне на работу!

Никогда он не просил не звонить ему на работу, первый раз об этом слышу! Это я просила не звонить, потому что Зойка вечно шипела и плевалась ядом.

– Я на два слова… я только хотела тебе сказать, что сегодня тоже не приду ночевать.

– Что? – Он явно был занят своими мыслями и слушал меня невнимательно, – Да, конечно… то есть как? Что значит – не придешь? Почему не придешь?

Кажется, до него все же дошли мои слова, но у меня было впечатление, что они его ничуть не волнуют и спрашивает он меня просто так, для порядка.

– Зое стало хуже, – сообщила я. – И ей поставили диагноз. Оказалось, что у нее свинка, а свинка, ты знаешь, она очень опасна для взрослых людей…

– Да, опасна… – повторил муж машинально, но даже сейчас в его голосе не было никакого интереса к моим словам.