Майкл Коннелли - Пятый свидетель

— Это как?

— Теперь она заключена со мной. Я только что из «Арчуэй». Если они действительно будут когда-нибудь снимать кино, Дэл сможет выступить в качестве продюсера. И его не посадят в тюрьму, так что дорога у него теперь свободна. А у вас дорога свободна потому, что теперь есть деньги, чтобы оплатить работу вашей адвокатской команды. Вы получите остальное — что, кстати, будет гораздо больше, чем вы когда-либо получили бы от Герба.

— Микки, вы не можете так поступить. Это он заключил сделку!

— Я только что расторг ее, Лайза. Клегг Макрейнолдс не заинтересован в том, чтобы оказаться соответчиком по иску, который я готов был обрушить на голову Герба. Можете сообщить ему об этом или, если хотите, скажите, чтобы он позвонил мне.

Она молчала.

— Есть еще одна вещь, и это важно. Вы меня слушаете?

— Да, слушаю.

— Я сейчас еду в офис, где у меня назначена встреча с прокурором. Об этой встрече попросила она. Думаю, что-то у них случилось. Что-то пошло не так. Наверняка она хочет поговорить о сделке, иначе никогда не согласилась бы приехать ко мне в офис. Просто я хотел, чтобы вы это знали. После встречи с ней я вам позвоню.

— Никаких сделок, Микки, если только она не скажет, что готова выйти на ступени Дома правосудия и заявить перед камерами Си-эн-эн, «Фокс» и всеми прочими, что я невиновна.

Я почувствовал, что машина свернула с дороги, и выглянул в окно. Рохас съехал с автострады из-за пробки.

— Не думаю, что она приедет, чтобы предложить именно это, но я обязан уведомлять вас обо всем, чтобы вы имели возможность сделать свой выбор. Я не хочу, чтобы вы стали своего рода мученицей этого… этого вашего дела. Прислушивайтесь ко всем предложениям, Лайза.

— Я не призн а ю себя виновной. Точка. Вы еще о чем-нибудь хотели поговорить?

— Нет, пока это все. Позвоню позднее.

Закрыв, я положил телефон на подлокотник. Довольно разговоров. Я закрыл глаза, чтобы дать себе несколько минут отдыха, и попробовал пошевелить загипсованными пальцами. Попытка была болезненной, но удалась. Рентгенолог, изучавший снимки, сказал, что, судя по характеру переломов, кто-то наступил мне на руку, когда я уже лежал на земле и был без сознания. «Мне повезло, — подумал я. — Доктор заверил, что пальцы полностью восстановятся».

На фоне черноты, царившей под опущенными веками, я увидел приближавшихся ко мне мужчин в черных перчатках. Этот эпизод повторялся вновь и вновь, словно был записан на закольцованной пленке. Я видел их бесстрастные взгляды. Для них это был просто бизнес. Ничего личного. Для меня же — сорок лет уверенности в себе и высокой самооценки, растоптанные, как мелкие косточки на асфальте.

Через некоторое время я услышал голос Рохаса с переднего сиденья:

— Эй, босс, приехали.

Когда я вошел в приемную, Лорна сделала предупреждающий жест из-за своего стола, после чего указала на дверь моего кабинета. Этим она хотела сказать, что Андреа Фриман уже ждет. Я быстро отклонился в сторону другого кабинета, коротко стукнул в дверь и открыл ее. Циско и Баллокс сидели за своими столами. Я подошел к столу Циско, положил на него телефон и сказал:

— Лайзин муж звонил. Даже несколько раз. Абонент не определяется. Покумекаешь, что можно сделать?

Он почесал губу, раздумывая.

— У нашего оператора есть служба отслеживания звонков с угрозами. Я сообщу им точное время звонков, а они посмотрят, что можно сделать. Это займет несколько дней. Только все, что они могут, — это идентифицировать номер, но не местонахождение звонившего. Чтобы определить приблизительный район пребывания этого парня, нужно судебное предписание.

— Мне хватит номера. В следующий раз я не буду ждать его звонка, а позвоню сам.

— Будет сделано.

Уходя, я взглянул на Аронсон.

— Баллокс, хотите пойти со мной и послушать, что нам скажет окружной прокурор?

— С удовольствием.

Миновав приемную, мы вошли в мой кабинет. Фриман сидела в кресле напротив моего стола и читала сообщения в своем телефоне. Одета она была неофициально. Синие джинсы и пуловер. Должно быть, это тоже было не случайно. Я закрыл дверь, и она подняла голову.

— Андреа, могу я предложить вам что-нибудь выпить?

— Нет, благодарю.

— Вы ведь знакомы с Дженнифер по предварительным слушаниям?

— С молчуньей Дженнифер? Конечно. Ни разу не чирикнула за все заседание.

Обходя вокруг стола, я взглянул на Аронсон, ее лицо и шея стали заливаться румянцем от смущения. Я бросил ей спасательный круг: