Майкл Коннелли - Пятый свидетель

Вдруг Дрисколл смял документ и швырнул его через зал.

Прямо в меня.

— Это вы виноваты! — закричал он, указывая на меня пальцем. — У меня все было прекрасно, пока не появились вы!

В этот момент Перри снова пригодился бы судейский молоток. Он призвал свидетеля к порядку и велел увести присяжных в совещательную комнату. Те поспешно гуськом покинули зал, словно сам Дрисколл гнался за ними. Как только дверь закрылась, судья предпринял следующее действие: жестом подозвал судебного пристава.

— Джимми, отведите свидетеля в камеру временного заключения, пока мы с представителями сторон будем совещаться в моем кабинете.

Он встал, вышел из-за стола и быстро шмыгнул в дверь, не дав мне заявить протест против такого обращения с моим свидетелем.

Фриман направилась за ним, а я сначала подошел к свидетельскому боксу.

— Идите, я все улажу. Вы скоро снова будете на свободе.

— Чертов враль! — выпалил он, в его глазах полыхал гнев. — Вы сказали, что все пройдет легко и гладко, что мне ничто не будет грозить, а теперь смотрите, что вышло. Весь мир будет думать, что я мерзавец, ворующий программное обеспечение! Как вы думаете, после этого найду я еще когда-нибудь себе работу?!

— Ну если бы я знал, что вы занимаетесь пиратством, может, и не стал бы вызывать вас в качестве свидетеля.

— Да пошли вы, Холлер! Молитесь, чтобы на этом все кончилось, потому что, если я снова окажусь на этом месте, я такое про вас придумаю!..

Когда пристав вел его в камеру временного заключения, я заметил Аронсон, стоявшую у стола защиты. Все было написано у нее на лице: прекрасная работа, которую она проделала утром, скорее всего пошла насмарку.

— Мистер Холлер? — окликнул меня из-за барьера секретарь суда. — Судья ждет.

— Да, иду, — ответил я и направился к двери.

Вечерами по понедельникам «Четыре луга» обычно пустовали. Это был бар, обслуживавший судейскую публику, а потребность заглушить спиртным угрызения совести, как правило, возникала у юристов только к середине недели. Поэтому можно было выбрать любое место, но мы предпочли сесть за стойку: Аронсон между мной и Циско.

Мы заказали пиво и водку с тоником и лаймом. Все еще испытывая горькие страдания по поводу провала Доналда Дрисколла, я созвал после работы это совещание, чтобы решить, что нам делать во вторник. И еще потому, что считал: обоим моим помощникам не помешает выпить.

По телевизору показывали баскетбольный матч, но я не удосужился даже узнать, кто играет и какой счет. Мне было все равно, я не мог думать ни о чем, кроме катастрофы с Дрисколлом, закончившейся его истерикой с указыванием пальцем на меня. Во время совещания в своем кабинете Перри выработал терапевтическую тактику: он обратится к присяжным с сообщением, что обвинение и защита пришли к согласию прекратить заслушивание показаний данного свидетеля. В лучшем случае Дрисколл уйдет в «отходы производства». Его показания при прямом допросе, безусловно, помогли внедрить в присяжных мысль о том, что Луис Оппарицио мог быть причастен к смерти Митчелла Бондуранта. Но во время перекрестного допроса доверие к нему было сильно подорвано, не способствовали, мягко выражаясь, нашему успеху и его неуравновешенное поведение, а также проявленная им по отношению ко мне враждебность. Плюс ко всему судья явно считал меня ответственным за разыгравшийся спектакль, а следовательно, мог затаить зло на защиту.

— Итак, — сказала Аронсон, пригубив свой «Космо», — что будем делать?

— Продолжать бороться, что же еще? Нам попался один плохой свидетель, и мы потерпели одно фиаско. В каждом процессе такое случается. — Я ткнул пальцем в сторону телевизора: — Дженнифер, вы являетесь футбольной болельщицей?

Я знал, что во время учебы она стажировалась в Калифорнийском университете Санта-Барбары и в Юго-Западном — отнюдь не славящихся своими студенческими футбольными достижениями.

— Это не футбол. Это баскетбол, — ответила она.

— Да, я знаю, но вам нравится футбол?

— Мне нравятся мотогонки.

— Вот это по-нашему! — с сияющим видом воскликнул Циско. — Девушка моей мечты.

— Так вот, — продолжил я, — быть адвокатом защиты — то же, что быть крайним правым защитником. Ты знаешь, что время от времени тебя будут сбивать с ног — это часть игры. И когда это случается, ты должен просто встать, отряхнуться и забыть, потому что вот-вот тебя попытаются сбить снова. Сегодня мы позволили им забить гол — я позволил им забить гол. Но игра не окончена, Дженнифер. Далеко не окончена.