Алексей Макеев - Отложенное самоубийство

Пятницу двадцать шестое пропускаю мимо. День, не заслуживающий упоминания. Сам виноват. С утра до вечера было темно и лил холодный дождь. Это все. Никто не звонил, не приходил, никого не убили.

То ли дело — суббота! Море событий. Во-первых, выходной, во-вторых, Лана улетает в Лондон, в-третьих, я встречаюсь с Алоисом Кальтом, в-четвертых, дождя нет. Мало, что ли?

Пока я занимаюсь «сегодником», наслаждаясь мелодичным звоном колоколов и пробками на дорогах, звонит женщина-кошка. Лана хочет попрощаться со мной в своем любимом ресторане. Ресторан называется «К горячему камню» и расположен в центре Нашего Городка. Я в этом заведении ни разу не был, поэтому причин отказываться попробовать настоящую баварскую кухню у меня нет. Значит, едем «К горячему камню».

Лана уезжает на четыре месяца в Лондон — проходить обучение в школе биржевых брокеров. Ее фирма готовится к IPO, на Лондонской бирже. Что такое IPO я не знаю. Что-то связанное с акциями. После окончания бизнес-школы Лана остается жить в Британии. Наверное, навсегда.

Для последней нашей встречи Лана постаралась выглядеть на миллиард миллиардов долларов. Как будто она уже в Лондоне и дает аудиенцию скромной маленькой старушке — британской королеве. Мне трудно описать то великолепие, которое она на себя надела. Я же не модельер. В общем, это что-то вроде платья для королевского бала, на которое сверху небрежно наброшено нечто воздушное, но теплое. Длинное облегающее платье, чувственно переливающееся темным серебром. В кудрявых локонах сияет заколка, усыпанная мелкими бриллиантами. Шею украшает эффектное ожерелье. Пальцы, как всегда, унизаны витыми перстнями. Если собрать с Ланы все эти сокровища в кучку, то можно выплатить Евросоюзу греческий государственный долг. По крайней мере, у меня такое субъективное мнение. Женщина-кошка благоухает ароматом, сводящим с ума особей мужского пола. От этого возбуждающего запаха не спасает самый жестокий насморк. Короче говоря, не баба, а беда!

Всю недолгую дорогу до ресторана Лана молчит, только временами улыбается мне своей неясной улыбкой. Напрасно улыбается. Я бесстрастно наблюдаю за дорогой. Я в печали. Вот и заканчивается еще один этап моей жизни. Лана внезапно ворвалась в мое депрессивное пространство и так же внезапно его покидает. А может, я не готов к этому? Но меня никто не спрашивает. Врываются, покидают… Грустно.

«К горячему камню» оформлен в этаком псевдонародном стиле. Дерево, камень, металл, кожа. Никакого пластика. Баварский китч. Девушки-официантки в платьях ниже колена с разноцветными передниками. На стенах офорты из жизни альпийских пейзанов. Отовсюду на посетителей пялятся животные и птицы. Чучела кротов, енотов, бурундуков, голубей, вальдшнепов и бог знает кого еще расставлены по всему залу. Хозяин ресторана — увлеченный таксидермист. Так Лана сказала. Странное хобби. Зловещее. Никогда не понимал этого увлечения мертвечиной. Начинают с чучела любимой собаки, а заканчивают чучелом любимого вождя: Ленин, Мао Цзэдун, Хо Ши Мин, Ким Ир Сен и Агостиньо Нето. Дерьмисты, блин!

Официантки расступаются перед нами, как Красное море перед древними евреями, пока мы шагаем к забронированному Ланой заранее столику. Мне тяжело идти ровно, но стараюсь. Очень кушать хочется. Садимся. Что будем заказывать?

— Что хочешь ты, мой Повелитель? — протягивает мне меню Лана.

На правах Повелителя листаю красиво оформленные страницы. Может быть, вот это? Традиционный баварский айнтопф — густая похлебка, сваренная на мясном бульоне с картошкой, капустой, бобами, с кусочками мяса и колбасы. Вкусно, сытно, практично. На второе — голубцы с фаршем из говядины, бекона и квашеной капусты. Аналогичная характеристика. Конечно, заказываем бочковое пиво. Баварцы мы или не баварцы! К пиву несколько брецелей — местных кренделей, посыпанных солью, и тарелочку обацды — протертого сыра с маслом, тмином и паприкой. Ну, и на десерт торт «Принц-регент» — шесть разных коржей в шоколадной глазури. К торту кофе. Уф! Кажется, ничего не забыл!

Молча приступаем к еде. А о чем говорить? Мы понимаем друг друга без слов. Ментально чувствуем друг друга. Лана же мне об этом говорила. Но ничто не вечно в этом мире. Вечна только смерть. Наверное, я жалею о наших отношениях, хотя они изначально были бессмысленны. У меня Марина послезавтра возвращается. У Ланы муж с раздельным входом, а теперь еще и Лондон со старушкой-королевой. Поживет моя женщина-кошка на берегах туманного Альбиона, потрется среди биржевых спекулянтов и будет вполне соответствовать фразе: «Красиво одевается, красиво говорит и знает в совершенстве английский и иврит». Но все равно жалко. Вообще какой-то тяжелый выдался месяц.