Светлана Алешина - Бокальчик с ядом

— Пошли, — сказала Лариса и подтолкнула курьера к двери.

Они вышли в коридор и подошли к двери комнаты Турусовой. В этот момент даже здесь отчетливо были слышны вскрики экстаза и стоны, а также скрип пережившей, видимо, много подобных сцен общежитской кровати.

К двери подвели Птичкина, чтобы эти звуки еще раз сподвигли его на нужные действия. Лариса выждала паузу и постучала. Естественно, никто и не думал открывать. Она постучала еще раз. Стоны и всхлипы прекратились.

После этого инициативу взял на себя Кроль. Он своим могучим кулаком ударил по двери так, что Лариса удивилась, как это та не развалилась.

— Открывай давай! — закричал он. — А то сейчас дверь разобьем на хер!

Немного погодя изнутри послышались торопливые шаги, и звонкий голос Турусовой напряженно спросил:

— Да кто там так стучит?

— Кроль, — коротко и ясно ответил программист.

— Чего тебе?

— Открой и узнаешь.

— Но я не в форме…

— Лена, открой, — подал голос Птичкин. — Открой, иначе я разломаю дверь.

— Ты? — удивлению Турусовой не было предела.

— Елена, откройте, — сказала Лариса.

За дверью подождали еще немного, потом Кроль еще раз двинул по ней кулаком, и наконец глазам почтенной публики предстало испуганное лицо Турусовой.

— Вы что? — спросила она.

— Мы пришли вас слегка потревожить, — сказала Лариса, заходя в комнату после Кроля, который сразу же без лишних слов отодвинул своим торсом хозяйку.

Котова увидела лежащего на кровати под простыней небритого человека с круглым лицом, который с некоторой опаской посматривал на вошедших.

— Вам все, надеюсь, ясно? — спросила Лариса, указывая на мужчину на кровати, будучи уверена в том, что задуманная ею провокация удалась.

Птичкин ничего не отвечал, и Лариса продолжила:

— Сейчас, я думаю, надо всем сесть и поговорить. Елена, если ей позволят нервы, приготовит нам всем чай. Правда, я бы проконтролировала все это, чтобы она не подсыпала нам яд, как сделала это своей бывшей подруге Галине Пономаревой.

В глазах Турусовой явно промелькнул испуг.

— Отпираться нет смысла, — сказала Лариса. — Показания господина Птичкина уже зафиксированы на пленке.

— Какие показания? — дрожащим голосом спросила Елена.

— О том, как вы совершили одно преступление и принудили его совершить второе.

— Я не принуждала.

— Ну, можно сказать, что вы ему за это кое-что пообещали…

— Кстати, Лена, ты выполнила свое обещание? — встрял Гульков.

— Дмитрий Евгеньевич, не мешайте, ну что вы вечно лезете со своею сексуальной озабоченностью! — раздраженно прикрикнула Лариса, и Гульков поспешил успокоить ее выразительным жестом.

— Короче, это… — попытался быть крутым Птичкин. — Ну, в общем, я тебя сдам, потому что ты сука.

Гульков с сочувствием посмотрел на курьера.

— Ладно, завтра займусь устройством твоей личной жизни.

— Да хватит тебе уже! — замахнулся Кроль на литературного редактора. — Запарил своими неуместными шутками!

— Можно подумать, что твои насчет кутьи были очень уместны, — мстительно припомнил ему Гульков.

— Лена, рассказывайте свою историю, у нас очень мало времени, — предложила Лариса железным тоном.

В комнате воцарилось молчание. Елена испуганно смотрела на присутствующих, переводя взгляд с одного на другого, и особое внимание уделила Пономареву. Он, однако, поспешил отвести от нее взгляд. Все ждали, когда же Елена начнет говорить.

Турусова, посопротивлявшись где-то с полчаса, в конце концов под давлением разгневанных взглядов сначала Птичкина, а потом и Пономарева попросила Ларису уделить ей время для беседы тет-а-тет. Пономарев, с интересом выслушав всех, решил не обострять ситуацию и, руководствуясь в первую очередь конъюнктурными соображениями, заявил, что не хочет больше иметь ничего общего с этой «змеюкой», оделся и сел в углу как паинька.

Лариса попросила всех переместиться в комнату Вороновой и приготовилась выслушивать «женскую историю» Елены Турусовой.

— Галка была, если честно, невыносима. Редко встретишь человека с таким ужасным характером. Но это, в общем-то, и понятно — семейная жизнь не сложилась, ребенка не было, возраст уже критический. Меня возненавидела за то, что я пользовалась большим успехом у мужиков, чем она. И вообще старалась всегда показать, что она круче меня в несколько десятков раз. Комплекс какой-то…

— А ваши действия — разве не комплекс?

— Наверное, вы правы, — вздохнула Турусова, прикуривая очередную сигарету.