Светлана Алешина - Ночь кровавой луны

Я уставилась в окно.

– Да не волнуйся, я думаю, этот мальчуган не успеет развратить твоего дорогого босса за столь короткое время!

– Мог бы обойтись без шуток, – проворчала я.

Из оконного проема был виден двор, и где-то прямо под нами глухая и полуслепая старушка торчала в окне безмолвным свидетелем-призраком, похожая на хэллоуинскую тыкву.

Выудить у нее, кого же она в тот день «видела», не было никакой возможности, как это ни печально!

Ладно, и так справимся…

Я увидела, как возле арки остановилась машина и из нее вылез Валерий Андреевич собственной персоной. – Прячься, – приказала я Ванцову, – явился наш первый гость!

– Что все это… – начал, нахмурив брови, Валерий Андреевич, но осекся. – Вы? – изумленно произнес он. – Ну, знаете! Так вот какие игры вы ведете вместе с Берманом!

– Не надо об играх, – поморщилась я. – Игры ведете вы. Именно вам ведь принадлежала идея шантажа Тумановской, не так ли? Именно вы с вашим прелестным юным амантом пытались развлекаться так, что и чертям в аду тошно было! Не надо говорить неправду, это бесполезно!

– Да что вы несете? – все еще пытался сопротивляться он.

Я достала дневник Маши, открыла его и прочла:

– «Валерий похож днем на застенчивого бедолагу, а ночью становится монстром. Может быть, именно это меня привлекает? Не знаю. Сегодняшняя ночь была странной и страшной. Он спросил меня с нехорошей улыбкой, как я отношусь к новому в сексе. Я сказала, что нормально. После этого он достал наручники… Что было дальше, я не смогу описать. Когда Игорь вечером увидел мои ссадины, он спросил: «Что это?» Мне пришлось врать с три короба, но он, кажется, понял, что я вру. Весь день я думала, что мне надо расстаться с Валерием, но потом поняла – это за то, что я сделала с Берманом. Я должна расплатиться за свои грехи сполна! За мои пороки, которые делают жизнь окружающих невыносимой. Но я уже не в состоянии справиться с собой. Оказывается, если ты все глубже и глубже погружаешься в свое «темное Я», оно приобретает над тобой все большую власть… Я стала непохожей на себя. Зачем я мучаю Игоря? Зачем я устроила эту ужасную сцену Б.?»

Он молчал. Потом произнес:

– Да, я был ее любовником. Но я ее не убивал! Так что вы зря использовали методы шантажа… Сейчас ведь никого не удивишь нетрадиционным сексом? Или двое взрослых людей не имеют на это право? Она ведь сама этого хотела, разве нет?

– А секс с ребенком? – тихо спросила я. – Костя ведь несовершеннолетний!

– Он все врет, – горячо сказал Валерий Андреевич. – Вы его видели? Он испорчен! Он лгун!

– Я ему передам. А следствие разберется, – кивнула я и посмотрела в окно.

Бася шла по двору быстро, почти бежала. Но вдруг она остановилась и почти с благоговейным ужасом уставилась на окно внизу.

Та-ак…

Она стояла и смотрела, и я без труда догадалась, кого она там видит.

Застывшее лицо, пристальный взгляд слепых глаз.

Бабка Слонимцева ни черта не видит, но на Басю ее лицо явно навеяло воспоминания.

– Я ее не убивал и предоставлю вам все доказательства… Я вообще сюда не приходил, к вашему сведению! У меня алиби, – продолжал жужжать мне в ухо этот невыносимый тип.

Бася стояла, закрыв глаза, потом, справившись с нахлынувшим на нее тоскливым ужасом, пошла дальше.

«Господи, – подумала я. – Не может этого быть…»

– Я не убивал ее, поверьте же мне наконец!

Она стояла на пороге и смотрела на меня.

– Как в тот раз, – задумчиво произнесла она, рассматривая комнату. – Дверь снова открыта… Да не мельтешите вы так от страха, Валерий Андреевич! Того и гляди свои штанишки испачкаете!

Она остановилась и протянула вперед руки:

– Где там наручники, Саша? Марию Тумановскую убила… я.

– Что?!

Она обернулась.

Я и сама удивилась, увидев на пороге Ларикова с Игорем Воронцовым.

– Нет, – сказал Игорь. – Нет, Бася…

Она смотрела на него и улыбалась.

– Прости, что я не сказала об этом сразу. Я боялась. Знаешь, милый, так страшно признаться – куда страшнее, чем сделать. Но я ведь все равно не смогу так дальше жить, правда? Я обязательно бы пришла – да я сейчас шла сюда, чтобы обо всем рассказать!

– Бася, – прошептал он. – Бася, зачем?

Она смотрела на него так, что мне захотелось плакать.

Потом, вздохнув, перевела на меня взгляд и сказала:

– Пожалуйста, Саша, уведите меня отсюда…

– Я хотела бы услышать, что произошло, – сказала я.

Она кивнула и опять повторила