Александр Щелоков - Босиком по горячим углям

- Боюсь, моих полномочий для такого дела мало.

- Рафизжон, разве я хоть раз ограничивал ваши разумные начинания?

- Понял, Умар Хамдамович.

7

По узкой тропе, тянувшейся в гуще тальника вдоль магистрального арыка, Таштемир пронесся на мотоцикле Рузибаева пять или шесть километров, пока впереди не показались строения сельскохозяйственного аэродрома. На высоком шесте вяло болтался сачок, которым авиаторы ловили дуновения ветра. Возле металлического ангара виднелись два самолета.

Таштемир заглушил мотор и спихнул мотоцикл с заросли тальника. Затем спустился к воде, ополоснул руки, умыл лицо, пригладил сырой ладонью волосы.

Поправив в кармане пистолет, двинулся по тропинке к аэродрому. Навстречу ему выскочили две лохматые собаки - озорные и добрые. Они встречали гостей лаем не от злости, а от радости видеть нового человека на своем знойном, продутом суховеями поле.

- Арслан! Аю! - крикнул Таштемир, и псы завертелись вокруг него, виляя хвостами и высоко подпрыгивая.

Из домика навстречу ему вышел высокий мужчина в странной одежде летающего пляжника - босиком, в шортах, и авиационной, выгоревшей от зноя фуражке.

- Михаил! - радостно воскликнул Иргашев и раскинул руки.

- Таш, черт тебя возьми! - не менее радостно отозвался летчик. - Откуда ты взялся? Я уже забыл, как ты выглядишь.

Они познакомились несколько лет назад, когда оказались в одном госпитале. Таштемир залечивал раненую руку, капитан Михаил Щерба долечивал инфекционную желтуху. Они познакомились, а когда выяснилось, что оба земляки из Бешарыка, сдружились.

- Мишук! - сказал Таштемир после того, как они обнялись. - Ты не поверишь: я в рейде. Вырываюсь из окружения.

- Нужна авиационная поддержка? - спросил Щерба. - Обеспечим. Пошли ко мне, напою чаем.

- И накорми, - попросил Таштемир. - Я второй день на диете.

Съев почти целиком булку хлеба и тарелку картошки с мясом, Таштемир попросил чаю. И только теперь стал рассказывать Щербе свою историю. Тот слушал молча, сжимая кулаки, стукал ими себе по коленям и с каждым словом товарища мрачнел все больше и больше.

Через полчаса с аэродрома взлетел самолет.

- Я тебя доставлю до Ташхоны, - пообещал Щерба. - Там другая область, и таких, как ты, им ловить незачем.

Самолет летел над ровными квадратами хлопковых полей, приближаясь к шоссе, тянувшемуся через степи до самого Кумкента.

- Ты, Мишук, не рвись в облака, - попросил Таштемир. - Наше дело сельскохозяйственное. Нам надо каждого жука на земле видеть.

Летчик круто бросил машину вниз и выровнял ее метрах в пятидесяти над полем.

- Так ладно?

- Лучше не бывает, - поблагодарил Таштемир.

Внизу тянулась черная лента дороги. Теснясь к правой стороне, длинной чередой стояли автомашины.

Их линия вытянулась километров на пять. Таштемир поморщился: значит, его все искали, и у перекрестка на Уйдарвазу шла проверка транспорта. Операция по отлову жертвы велась с необычным размахом.

Щерба аккуратно посадил машину неподалеку от разъезда Зархун. Здесь товарищи простились, и Таштемир направился к станции.

Степь только издали похожа на поле. Вблизи человек видит плотный каменистый грунт, как бы посыпанный дробленными морскими ракушками. В местах, где после коротких весенних дождей собиралась вода, лежат потрескавшиеся проплешены такыров. И на всем этом, цепляясь за малейшие признаки почвы, растут сизые, изрядно запыленные кусты колючки.

Неподалеку от станционного барака паслись два верблюда. Неухоженные, покрытые клочками грязной бурой шерсти горбатые существа лениво передвигались от кустика к кустику и толстыми, губастыми ртами ощипывали их.

Возле барака виднелась кошара, обнесенная заборчиком из черных жердей. От нее тянуло едким запахом сохнущего овечьего навоза.

Таштемир подошел к штабелю из шпал, сложенных у насыпи, и стал провожать глазами товарняк, отходивший от разъезда на Ташхону. Вагоны медленно проплывали мимо него, гремя на стыках. Прямо от выходных стрелок начинался длинный подъем, и поезд одолевал его с большими усилиями. Когда мимо проплывала платформа, груженная металлоломом, Таштемир ухватился рукой за железный поручень, вскочил на ступеньку и оказался на тормозной площадке.

Разогнавшись, поезд пошел споро и весело. Все быстрее и быстрее постукивали колеса, свежий ветер обдувал лицо, и зной не казался таким угнетающим. Так бы ехать и ехать до самой Москвы без остановок и не надо уходить от погонь, скрываться от милиции.