Дэвид Хьюсон - Земля обетованная

— Это ведь ты ко мне пришла.

Она уставила на меня палец.

— Мне двадцать шесть лет.

— Выглядишь моложе. Впрочем, это всего лишь наблюдение, ничего больше.

— Я говорю правду. К тому же я живу — вернее, должна жить — в квартире с двумя другими женщинами. Они работают в барах, в которые я бы не пошла. К ним подошел черный коп и спросил, не может ли кто-нибудь из них оказать гостеприимный прием бывшему заключенному, тайно выпущенному из тюрьмы. Он не слишком распространялся о том, что от них потребуется. Я устроила импровизацию. Откуда мне знать, что пещерный человек блюдет моральные устои?

— Моральные устои — это то, что человечество выработало в процессе эволюции? — спросил я, стараясь разрешить эту загадку для себя.

— Дарвин, — сказала она. — Видишь, не только ты читаешь книжки.

— Я никогда не верил в эволюцию. В принципе звучит неплохо. Но чем больше людей встречаешь, тем больше понимаешь, что теория расходится с практикой. Это просто…

После двадцати лет в тюрьме странно встретить неглупого человека, готового вступить с тобой в спор. Самыми долгими разговорами у меня были перебранки с тюремщиками, запиравшими туалет.

— Что «просто»?

— Мысль о человечестве, постепенно становящемся умнее и добрее, не выдерживает критики. В тюрьме я читал книги людей, умерших две тысячи лет назад. Так вот, они гораздо умнее большинства идиотов, пишущих статьи для нынешних крупных газет. И социальные темы… Брак. Что это? В половине случаев все заканчивается неприятием и даже ненавистью. Если в социальном плане мы постоянно развиваемся, то почему не становимся лучше?

— Становимся-становимся, — возразила она. — Реже вступаем в брак и посылаем подальше подонков, когда они больше нам не нужны.

— Ну и молодежь! — сказал я.

Элис подцепила форель. Правильно сделала: рыба готова. Я снял с нее ту почти чистую газету, которую удалось найти на берегу, и мы поели. Самая лучшая еда, которую я когда-либо пробовал. Впервые после долгого отсутствия я вспомнил: еда может быть вкусной, и наиболее вкусная — простая здоровая еда.

— Кстати, — продолжила она, утирая рот, — ты был женат. Счастливо. Так в чем проблема?

— Возможно, проблемы нет, — солгал я. — Почему ты думаешь, что смерть твоей матери и убийства Мириам и Рики каким-то образом связаны?

Она ссутулилась и помрачнела.

— Не знаю. Они должны быть связаны. Тут и время, и орудие убийства…

— Возможно, что время — простое совпадение, а молоток можно найти в любой скобяной лавке. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что молотком можно воспользоваться не по прямому назначению.

— Она тебя знала!

Это меня удивило.

— Ты этого не говорила. Ты сказала, будто она видела, как я возвращался с работы.

— Ей казалось, что она тебя знает. И она работала на фабрике рядом с твоим домом. Опять совпадение, правда? Ты — коп. Я думала, что ты сможешь в этом разобраться.

— Был копом.

Она, кстати, дело говорит.

— Как ее звали?

— Все звали ее Мэй. По-китайски звучит красивее, но и Мэй сойдет.

Мэй Лун. Нет, колокольчики не прозвенели. Даже самые маленькие.

— Так ты не знаешь, почему ее убили? До сих пор?

Она осмотрела рыбные кости, поковырялась в них.

— Нет.

Элис произнесла это, не сводя глаз с серебристой рыбьей головы, которую держала в руке.

— Что-нибудь забрали?

— Думаю, нет. Все, что я знаю… — Она отложила рыбу. Разговор испортил ей аппетит, и я винил себя за это. — Произошло это не быстро. Мне тогда было всего три года, но я помню. Все тянулось долго. Они не быстро ее убили.

— Они?

Элис заглянула мне в глаза. Из-за упрямства этой женщины люди нарывались на неприятности.

— Два голоса. Два человека. — Она произнесла это спокойным голосом. Лицо утратило всякое выражение. — Судя по крикам, они ее долго мучили.

Я тоже потерял аппетит.

— Помнишь, о чем они ее спрашивали?

Элис покачала головой.

— Не уверена. Может, мне все приснилось. Не знаю, Бирс.

— Скажи.

Она колебалась, и это показалось мне странным.

— Они спрашивали ее о сестре дракона. Я не знаю, что это значит. А ты?

Я был рад, что между нами костер: ей не было видно, что мои руки дрожат, как листья, подхваченные быстрым течением Покапо.

— Нет, — ответил я, и это было лишь отчасти правдиво.

Я понятия не имел, кто или что такое «сестра дракона», но когда-то я слышал эту фразу. Она прозвучала, как колокол из пустоты, как алое платье на гибкой фигурке Элис, как вкус красно-зеленого яблока из нашего сада. Это что-то важное… если бы только я мог это понять.