Ингрид Нолль - Мертвый петух

Витольд взял сигарету, увидел страдальческое выражение на моем лице и положил ее обратно. Он медлил с ответом.

— Точно не известно. По всей вероятности, в субботу утром Беата отправилась за покупками, а потом поехала в бассейн. Ее машину нашли возле башни, там лежали купальные принадлежности и продукты. Остается загадкой, зачем она вообще туда поехала. Рядом валялись осколки разбитого бокала и пустая бутылка из-под шампанского. Впрочем, их мог оставить кто угодно. Возможно, у Беаты там была назначена встреча. Состоялась ли она, непонятно. Скажи мне, Тира, у нее бывали депрессии?

Каждому, кто хоть немного знал Беату, это предположение показалось бы крайне неправдоподобным. Нужно было что-то срочно придумать.

— Во всяком случае, я ничего такого не замечала, — ответила я. — Но климакс всем женщинам доставляет немало неприятностей.

Не надо было этого говорить: ведь Витольд знал, что мы с Беатой одного возраста.

— Полиция как раз пытается выяснить, не получала ли Беата в тот день плохих известий. В первую очередь они проверяют ее дружка. Как же все это ужасно! Думая о ней, я сразу вспоминаю Хильке.

Я пристально посмотрела на Витольда. Он действительно так переживал из-за смерти Хильке и Беаты, или ему просто нравилось себя жалеть? По всей вероятности, то, что произошло с Беатой, не так уж сильно его огорчило. Иначе он опять искал бы утешения в одиночестве, а не мчался сюда, чтобы поделиться со мной сенсационной новостью.

— Могу ли я еще что-то для тебя сделать? — спросил он. — Сходить в магазин, заварить чай, побыть твоей сиделкой, просто утешить?

Я поймала его на слове, зная, что он рассчитывал получить вежливый отказ.

— В доме совсем не осталось сока, а при кишечном гриппе полагается много пить. Ты не мог бы купить несколько бутылок?

Витольд тут же пошел на попятный:

— При таких заболеваниях сок противопоказан, лучше пить чай.

— Жаль, именно от чая меня начинает тошнить, — вздохнула я. — По собственному опыту знаю, что при рвоте помогает кола.

Тут он улыбнулся так, что мое сердце начало таять.

— Ну хорошо, завтра я привезу тебе сок и колу. Но сейчас я должен идти, нужно немного поддержать детей Беаты. Только не вставай! — Он коснулся моего плеча, мягко заставив лечь обратно на подушки, и исчез.

Я тут же почувствовала себя намного лучше. Ужасные картины, все время стоявшие перед глазами, рассеялись. Теперь я думала только об одном: завтра он придет опять и снова будет мне улыбаться. Все будет хорошо, просто не нужно раскисать.

Две ночи подряд я глаз сомкнуть не могла, а тут сразу же заснула крепким, целительным сном.

В одиннадцать часов я проснулась, заставила себя съесть тост и выпить побольше чая, который всегда оказывал на меня благотворное воздействие. Сегодня нужно будет часто и понемногу есть, что-бы устранить кислый запах из пустого желудка. Потом я приняла ванну, вымыла голову и высушила волосы феном. С утра Витольда можно было не ждать — у него уроки. Оставалось только гадать, появится он сразу же после обеда или придет позднее. В два часа я надела шелковую пижаму, убрала чашку из-под чая, потом опять достала ее и еще раз почистила зубы. В шесть нервы у меня были на пределе. Тут наконец раздался телефонный звонок — это был Витольд. «Струсил, наверное», — подумала я.

— Ну как, Розмари Луиза Тира, тебе сегодня получше? — спросил он.

— Едва ли, — прошептала я.

— Ну тогда я к тебе заскочу ненадолго, как только освобожусь. Сегодня у меня еще куча дел.

Я снова кинулась к зеркалу. «Розмари, — сказала я себе, — ты слишком тощая. Мужчинам нравятся пышные формы, а у тебя этого нет и в помине».

Однако сегодня вид у меня был уже не такой отталкивающий, как вчера. Теперь были хоть какие-то шансы завоевать его благосклонность.

Около восьми Витольд наконец появился. Еще на лестнице он закричал нарочито бодрым голосом:

— Еда с доставкой на дом!

Похоже, он не заметил, что сегодня я предстала перед ним уже в более или менее человеческом виде.

Пройдя на кухню с сумкой, Витольд достал из нее свои покупки: колу, яблочный сок и сухарики.

— А вот кое-что для истерзанной души, — сказал он и вытащил из кармана куртки магнитофонную кассету. — Поразительно прекрасная, грустная музыка. Песни Брамса. Когда мне было совсем плохо, я часто их слушал. У меня такой метод борьбы с депрессией: нужно лить слезы над чужим несчастьем, если тебя самого снедает горе.