Лариса Соболева - Та, которой не должно быть…

Виталий наблюдал издали за работой криминалистов, а те искали хоть какой-нибудь след убийцы, даже полследа, да что там – четверть. Труп подождет, теперь он никуда не денется, но что-то в нем было сомнительное, на взгляд Виталия. Судя по унылым лицам криминалистов, убийца снова оказался умнее, стало быть, и осьмушки следа не оставил, а так не бывает. Он не машина, а человек рано или поздно допускает ошибки. В любом преступлении есть просчет, надо только увидеть его.

Приблизившись вплотную к носу автомобиля, Виталий всмотрелся через лобовое стекло в парня с окровавленной шеей, грудью. Фотограф сбоку защелкал камерой, вспышка вспыхнула раз… другой… третий…

– Андрей Павлович! – вскинулся Виталий.

Он увидел просчет убийцы. Мизерный, но это же лучше, чем ничего. Когда Петрич подошел к нему, Виталий предложил:

– У меня есть кое-какие мысли. Если не сочтете их за бред…

– Давай твой бред.

Петрич попросил криминалиста отойти, после чего, положив ладонь на крышу легковушки с трупом, уставился на Виталия, дескать, как говорят в Одессе, что имеете мне сказать? Желательно коротко. И попробуй, скажи хрень какую-нибудь – мало не покажется. Но Виталий сначала осмотрел раны, затем тело, висящую руку, делая это аккуратно, наконец, выпрямился и:

– В таком положении, как мы нашли труп, осуществить свой фирменный удар убийца не смог. Нет места для замаха…

– Он бьет снизу, – внес уточнение Руслан. – Можно стоять сбоку и…

– Нельзя, – возразил Виталий. – Сбоку получится другой удар, косой, в данном случае удары наносились прямо, я без вскрытия вижу.

– Ладно, не тяни, рожай уж, – проворчал Петрич, но и Руслана не оставил без внимания: – А ты помолчи, ладно?

– Он усадил парня после того, как убил, – заговорил скороговоркой Виталий. – А сначала открыл дверцу, юноша попятился… то есть отполз назад, на место водителя. Уйти ему убийца не дал, но и достать до горла не мог, следовательно, он залез в салон. Парень ухватился за лезвие – на ладони глубокие порезы. Убийца выдернул лезвие…

Слова он иллюстрировал руками и телом, играя то за убийцу, то за жертву. Непривычно было видеть его в состоянии азарта, Петрич даже брови приподнял, а он из тех людей, которые долго и упорно работали над собой, учась держать эмоции под контролем.

– Ну, ну, мы слушаем, – сказал, когда Виталий на миг задумался.

– Я считаю, мальчишка оказал серьезное сопротивление, ему некогда было звать на помощь, – продолжил тот. – А убийца торопился, в любой момент мог вернуться Звездин. Полагаю, он пытался сделать фирменный удар, а не случилось. Убийца воткнул лезвие в горло, но не так, как раньше, то есть не убил сразу, ему пришлось нанести второй удар…

– С чего ты решил, что это наш маньяк? – скептически спросил Руслан. – А если это новый убийца, работающий…

– Это он, – перебил Виталий. – Я сужу по прежним ранам и тем, что на этом пареньке, орудие убийства одно.

– Да что там можно разобрать! – фыркнул Руслан. – Шея в сгустках крови.

– Виталий! – рявкнул Петрич. – Докладывай дальше, не отвлекайся.

– Я к чему, – вернулся тот к убитому. – Данное преступление совершено в автомобиле, где места крайне мало. Но! Парень сопротивлялся, а убийца торопился. В стесненном, замкнутом пространстве он наверняка оставил след. Это могут быть: волосы, которые падают с головы достаточно часто; а также слюна, которой при чрезмерных усилиях выделяется много, случается, она вытекает неконтролируемо; потожировые следы. Мальчишка боролся и, может быть, задел лоб, лицо… э… рукавом, манжетой… я не знаю! Это могут быть и частицы ткани от одежды убийцы, застрявшие где-нибудь в салоне. Он должен был что-то оставить в данных обстоятельствах!

Петрич развернулся корпусом к криминалистам:

– Ясно? Приступайте. Каждый сантиметр… каждый! Пойдем, Виталий?

Они пошли вдоль улицы – тихой до того, что тянуло расслабиться, помечтать о чем-то отвлеченном, обязательно приятном. Петрич вернул Виталия из мечтаний:

– Я полагал, уже не существует людей, которые приходят на помощь, даже не спросив имени. А Звездин взялся помогать незнакомому мальчишке.

Глаза Петрича скользили по противоположным окнам, в некоторых горел свет, Виталий догадался, о чем он думает, и разбил его надежды:

– Вряд ли кто-то видел. Убийство совершено в салоне и ночью. Но если найдут его следы, то можно будет сравнить с нашими показателями. – Петрич чему-то усмехнулся, что дало повод Виталию продолжить: – Вы же подозреваете кого-то из нас, так? Ну, кроме меня, да? А?