Люсиль Флетчер - «Алло, вы ошиблись номером…»

— Это совпадает с тем, что рассказал ваш муж, — сказал доктор Александер. — Он твердо решил никогда больше не сердить вас. Но у вас после этого наступила депрессия, вам становилось все хуже, он говорит, пока вы не пришли к полной почти инвалидности. Естественно, он хотел знать, чего ожидать в будущем.

— Конечно, он был расстроен, — сказала Леона. — Он всегда беспокоился обо мне. Он очень меня любит.

Доктор Александер кашлянул.

— Я согласился, что жизнь у него не сахар, и спросил, не думал ли он когда-нибудь о том, чтобы оставить вас.

Он услышал, как Леона задохнулась, и поспешил продолжить:

— Он сказал, что никогда не рассматривал такую возможность. Я ответил, что, на мой взгляд, это то, что вам сейчас нужно, миссис Стивенсон. Ваш муж был причиной всех ваших эмоциональных расстройств за последние десять лет. Если бы он исчез, вам сразу стало бы лучше.

— Это… это ужасно с вашей стороны… просто ужасно, — прошептала она.

— Он сказал, что это может убить вас, — спокойно продолжал доктор. — Но я, конечно, разуверил его на этот счет. Вы устроили бы страшную сцену, но, в конце концов, пришли бы в норму, я в этом не сомневаюсь. Иными словами, я сказал ему правду, дорогая леди. У вас с сердцем ничего плохого.

— Что?!

— Это правда, миссис Стивенсон. Ваше сердце вполне здорово.

— Как вы можете говорить такое? — в ярости воскликнула она. — Вы же знаете, что я больна.

— Вы не там вашу болезнь ищете. Она у вас в голове.

— В голове? Я думаю, вы в сговоре с этими… с теми, кто хочет погубить меня.

— Пожалуйста, миссис Стивенсон, будьте благоразумны. Никто не хочет вам вреда.

— Хотят! Хотят!

— Вы просто не понимаете, что говорите, — спокойно сказал он. — Я думаю, вам лучше все обсудить с мистером Стивенсоном.

— Обсудить? Как я могу обсудить? Его нет дома. Я не знаю, где он.

— Может быть, завтра…

— О-о, вы!..

Доктор Александер физически ощутил силу удара, с которой она швырнула трубку. Несколько мгновений он слышал резкие гудки. Немного отодвинув трубку от уха, он поднял руку над диском. Перезвонить ей? Он подумал немного и мягко положил трубку на рычаг…

Ошеломленная, не знающая, кому и чему верить, Леона невидящим взглядом уставилась на телефон — эту адскую машину, изобретенную специально, чтобы мучить ее. Этого не может быть! В детстве, возможно, она иногда преувеличивала серьезность своей болезни. Но теперь она действительно больна! Она не притворяется! Она больна! Она больна!

Ее рука потянулась к ноющему сердцу.

Она сделала глубокий вдох и почувствовала короткий укол. Дурак этот Александер. Мерзкий дурак. Может быть, он намеренно старался расстроить ее? Надо сообщить об этом в Медицинскую ассоциацию.

А эти его выдумки насчет Генри! Все это выдумки, и она заставит Генри сделать так, чтобы доктор ответил за них. Это выдумки! Она больна. Генри любит ее и хочет помочь ей. Это должно быть только так. Иначе это быть просто не может. Не может!

Она отбросила в сторону покрывало, опустила на пол одну ногу, потом вторую, встала, сдерживая дыхание, шагнула к окну. Сердце ее бешено билось. Она прижала руку к груди, словно пытаясь умерить его биение.

И снова зазвонил телефон. Это было уже слишком. Она бросилась ничком на кровать, задыхаясь от рыданий.

— Лжецы! — кричала она. — Лжецы, лжецы, лжецы!..

Телефон продолжал звонить, и она повернула к нему свое искаженное болью лицо:

— Я не желаю ни с кем разговаривать! Я ненавижу всех вас!

— Миссис Стивенсон?

На этот раз она без труда узнала его.

— Да, мистер Эванс, это я.

— Мистер Стивенсон еще не пришел?

— Нет, не пришел. Он будет завтра, — нервно сказала она и вдруг взорвалась: — Мистер Эванс, будьте так добры, пожалуйста, объясните мне, что происходит? Почему вы звоните ему каждые пять минут?

— Мне очень жаль, — извиняющимся голосом сказал Эванс. — Я не хотел беспокоить вас.

— Вы меня уже обеспокоили! — закричала она. — Я настаиваю, чтобы вы…

— Понимаете, момент довольно опасный для мистера Стивенсона, — мрачно сказал Эванс. — Я подумал, что, если бы вы передали ему…

— Я ничего не могу передать! — перебила его Леона. — Я ничего не могу слушать!

— Боюсь, что вам придется попытаться, миссис Стивенсон. Это очень важно.

— Какое вы имеете право… — начала она, но Эванс невозмутимо продолжал:

— Пожалуйста, передайте мистеру Стивенсону, что дом на Данхэм-террас, 20 сгорел. Сго-рел. Я сжег его сегодня.

— Что? О чем вы? — закричала она изумленно.