Фридрих Незнанский - Отмороженный

– Паша… – чуть слышно сказала она.

Он оглянулся.

– Все будет нормально! – сказал.

В это время из лифта вышла молодая мамаша с ребенком.

– Вы будете заходить? – спросила она Павла, придерживая дверь.

– А, да, спасибо, – сказал он, входя в кабину.

Алле показалось, что у него поднялось настроение.

– Мам, а это у дяди удочка? – спросил мальчик. – А где он будет ловить?

Алла несколько удивилась, увидев, что кабина с Павлом стала подниматься вверх… Когда она скрылась за верхней лестничной площадкой, ею овладело неимоверное желание увидеть все самой. Она теперь не сомневалась, что «скорая» приехала не просто так. И Павел наверняка все правильно делает. И насчет Валерика Суркова оказался прав. Почему этот пацан не пошел за ней? Почему остался там, где стоял? Плохо кончит этот мальчик…

Она дождалась лифта, освободившегося после Павла, и спустилась вниз. Потом побежала к другому подъезду, мельком взглянув на Валерика. И там, в другом подъезде, снова села в лифт, чтобы подняться на самый верх.

На последнем этаже из окна уже была видна эта «скорая». Непонятно, зачем Паше надо было лезть куда-то наверх совсем не там… Возможно, он решил забраться на чердак? Или на крышу?…

На крыше Павел ползком добрался до самого края возле водостока и посмотрел вниз. Точно, стоит возле подъезда соседнего дома «скорая», возле нее шофер сидит на лавочке, читает газету. Молодой фельдшер разговаривает с юной медсестрой. Идиллия! На которую никто не обращает внимания, кроме тех, кто знает, сколько уже они тут стоят. Место, вообще говоря, подходящее. Получив команду, можно быстро подъехать к месту, где человеку внезапно стало нехорошо. И загрузить в машину. А там – Московская область большая. Найдут по весне скелет. Впрочем, это пока все фантазии. Хотя похоже на правду. Если связать длительное пребывание на одном месте этого сынка гримерши со столь же длительным пребыванием совсем рядом бригады «скорой помощи». А в это время кто-нибудь на мостовой корчится, истекая кровью, сбитый машиной…

Павел приподнялся на локти, повел прицелом по соседним крышам. Если там его подстерегают, то будут смотреть вниз, ожидая сигнала.

Кто им его подаст? Наверное, все тот же мальчик, бедный влюбленный. А больше, похоже, некому. И тут же заведут мотор «скорой».

Неплохо придумано, честно говоря. Во всяком случае, в нем погиб настоящий киллер. Мог бы зарабатывать… Однако кто это там прячется?

Да нет, какой-то пацан лезет сам не зная куда… Под прицел снайперской винтовки. Что он там забыл? Но лучше поставим вопрос по-другому. Кто его оттуда шуганул? Вот парнишка побежал, хватаясь за вентиляционные трубы и оглядываясь назад. Потом пригнулся, стал пробираться на карачках к чердачному окну.

Павел резко повел прицелом назад, туда, куда оглядывался пацан.

Что– то там сверкнуло. Ну да, он неправильно выбрал позицию… Тот, если он есть, наблюдает не за подъездом. Когда ему подадут знак, он будет ждать выхода объекта на мостовую со двора. Все правильно. Пока все правильно.

Человеку станет плохо именно на тротуаре, куда удобно вовремя подать машину. Значит, снайпер должен хорошо видеть воздыхателя Аллы, не зря тот надел по такому случаю броскую куртку. И тот подаст знак…

Павел осторожно переполз на другое место, спрятался за вентиляционную трубу. Так и есть. Вот он, весь в черном, винтовка, рация, все при нем… Кстати, винтовка-то краденая. Вон они, засечки… А что он собирается изречь, приложив рацию к губам? Наверное, чтобы приняли того парнишку, который его засек. А если тот живет где-то близко и ему не нужно спускаться во двор? Впрочем, сейчас им не до мальчишки. Они ждут появления его, Павла. Если это они. Если не ждут кого-то другого. В принципе все может быть. Даже то, что в этом же доме, в этом же подъезде проживает какой-нибудь крутой мен, которого велено убрать… Вот только присутствие бедного влюбленного отметает этот вариант. Но подумать о нем было обязательно. Вдруг замочишь не своего убийцу, а чужого? Потом ведь будешь ночи не спать! А винтовка, из которой хотят убить ее хозяина? Павел плотнее приложился к прикладу. Присмотрелся в прицел.

Крупные, грубые черты лица. Самое место среди наемных убийц. Он, Павел, не наемник. Это, конечно, тешит совесть и остатки нравственных принципов, если таковые еще остались.

Ему, Павлу, ведь тоже нет обратной дороги. Вон сколько уже нащелкал. За своих мальчишек, которые ему верили, когда он учил их убивать, чтобы самим выжить. Но кому это докажешь? Кто это будет выслушивать? Алла. Еще кто? Отец озабочен другим. Дачей и сохранением честного имени Тягуновых. Верно служили отечеству, исподтишка, из-за угла никого не убивали. Но не на дуэль же вызывать этих сволочей! Сегодня дуэли не приняты. А даже если бы были приняты? Сослались бы на свою загруженность государственными заботами. Или прислали вместо себя заместителя. Или попросили бы позвонить через недельку. Потом через две…