Фридрих Незнанский - Я убийца

– Что с вами случилось?

– Ничего!

– Почему вы расстались? – вставил свой вопрос Гордеев. – Как это случилось?

– Надо было срочно отправить пакет.

Адвокат приготовился слушать, но Игорь замолчал, потупился. Всхлипнул.

– Какой пакет? – напирает следователь. – Кому?

– Это военная тайна.

– Что за чушь?! – Антоненко от возмущения даже встал. – У тебя брата убили. Сам в тюрьме сидишь, а порешь всякую ахинею! Ты уже не ребенок! Кончай все эти малахольные рефлексии! Будь мужчиной! Давай разберемся, что и почему. Тебя же надо отсюда вытаскивать?

– Не надо! – вспыхнул Игорь. – Оставьте! Оставьте меня в тюрьме.

– Вот те раз! – теперь удивился следователь. – Снова здорово! А теперь-то что? Финита ля комедия! Зачем опять в петлю лезешь?..

– Это мое дело!

– Я тебя не пущу! – яростно заявил Антоненко. – Мало ли что ты себе навыдумывал! Если каждый пацан начнет тут выдумывать всякое!..

– Для чего? – Гордеев подошел к Игорю. – Ты объясни, для чего ты считаешь нужным тут быть?

– Для справедливости.

– В чем же твоя справедливость? Брат погиб. Ты остался один. И хочешь тоже погибнуть?

– Нет.

– Тогда объясни. В чем справедливость?

– В равновесии. Он отсидел за меня. А я отсижу за него. У нас все поровну. Все одинаковое.

– Когда же это он сидел за тебя?

– Тогда.

– В Чечне?

– Не скажу.

– Ты понимаешь, где ты находишься? – разозлился Антоненко. – Ты знаешь, что тебя ждет?

Игорь только обиженно набычился и поджал губы. У него в глазах снова появились слезы. И снова переплелись тонкие пальцы, нервно сжались – до хруста.

Антоненко глубоко вздохнул и развел руками:

– Вот так, господин адвокат. Что хочешь, то и делай. Может, его на стационарную экспертизу в Сербского отправить?

– Игорь, – Гордеев доверительно положил ему руку на плечо. – Отправлять секретные пакеты – это была твоя обязанность?

– Моя. – Игорь понуро опустил голову.

– И ты отправил?

– Да…

– Как? По почте?

– Нет. Только лично.

– От кого был пакет?

– От Бирюкова.

– Кому?

– Командиру дивизии. Генералу.

– Так. И ты поехал с пакетом, так?

– Нет.

– А как?

– Это военная тайна! – истерически закричал Игорь. – Что вы меня мучаете! Я не могу сегодня разговаривать! Отправьте меня в камеру! Вы же обещали только два вопроса!

– Хорошо, иди! – разрешил Антоненко, нажимая кнопку вызова контролера.

– Только скажи, – Гордеев наклонился к самому лицу Игоря. – Что было с этим пакетом?

– Он еще не доставлен, – еле слышно признался измученный Игорь и встал. – Этот пакет… Наверное, он дома.

– Где? – переспросил Борис.

– В Рязани.

– А почему он не доставлен?

Пошатываясь, Игорь направился к двери:

– Не успели. Мы не успели…

– Я тут читал в одном журнале про близнецов. Странно, как наши-то близнецы смогли так долго жить порознь?

– Да полно таких случаев! Даже из детдомов близнецов забирают порознь. И ничего, живут прекрасно. Навертели, понимаешь ли, о близнецах всякой чуши. А ты, Борис, веришь разной газетной ерунде.

– Да я… Задумался. Зачем же их так?..

– Что – так?

– Жалко. Игорь-то брата прикрывал. На смерть за него подписался. А его грохнули. Глупо.

– Не молчал бы, мы бы его брата раньше взяли.

– Для чего? Взяли бы – и что?

– В любом случае сидел бы. Зато живой.

– Круто.

Они прошли по извилистым запутанным коридорам, то спускаясь, то поднимаясь по лестницам, через кордоны, решетчатые двери.

На волю…

А Игорь в камере вспомнил тот день…

Зачем он приехал в Рязань, он и сам бы объяснить не смог. Но вдруг понял: он должен, должен быть там, потому что иначе просто умрет.

И он поехал, отпросившись с работы. Нашел их старый заброшенный дом, но открывать дверь не стал. Залез на чердак.

Он не зря сюда приехал. Хотя уже и не надеялся, но бывают же чудеса. Брат был здесь. Он спал.

Игорь не стал его будить. Тихонько вышел. Потом два дня жил в подвале сарая, иногда поднимался, чтобы убедиться, что брат все еще там, все еще спит.

А на третий день…

– Кто тут? – тихо спросил Николай, понимая, что кому надо – услышит. – Выходи, не трону…

Несколько секунд на чердаке висела тишина, и сколько он ни вслушивался, не мог обнаружить даже дыхания.

– Коля?..

В полутьме сверкнуло лезвие «бабочки».

– Коль? Ты?..

Из темноты выделился долговязый силуэт, который он теперь, спустя два года после той встречи, забыть уже не мог.

– Игоряшка…