Фридрих Незнанский - Прокурор по вызову

– А личность главного героя вы установили? Это Замятин?

– Тут уж я пас! – Эксперт вскинул руки вверх, стряхнув на Турецкого пепел с сигареты. – Простите!

– Как это вы пас?! – взвился Турецкий. – Вы что, этого не выясняли?!

– Почему не выясняли? Выясняли. Но его лицо крупным планом ни разу в кадр не попало. Так что достоверно ничего сказать нельзя. Может, у Замятина есть шрам от ягодицы до ягодицы, который, к счастью, невозможно скрыть? Тогда на пленке точно не он.

– Не знаю! -Турецкий не удержался и сорвался на крик: – Я ему задницу не разглядывал!

– Последний анекдот хотите? – спросил эксперт спокойно, не реагируя на крик Турецкого. – Сегодня в Кремле состоялась встреча человека, похожего на президента, с человеком, похожим на премьера.

– Не смешно. Где и когда производилась съемка, конечно, не установлено?!

– В стеклянной оранжерее в ночное время. Это, по-моему, и без экспертизы было ясно.

На телефонные переговоры с государственной службой охраны у Турецкого ушло более двух часов. Зная по опыту, что без предварительной договоренности на самом высшем уровне и без дюжины бумаг за подписью генпрокурора в конторы такого ранга лучше не соваться – для сбережения нервов, он никуда и не пошел. Окопался в собственном кабинете и методично долбил противника телефонными звонками: кто охранял генпрокурора Замятина? Вы не можете дать мне необходимую информацию? А кто может? И на этот вопрос у вас нет полномочий отвечать? А кто может их вам предоставить? И так далее до бесконечности. Периодически, когда ему надоедали пустые препирательства, он названивал Меркулову, но тщетно – Меркулова на месте не было, не было и вновь назначенного и. о. генпрокурора. Последний сегодня вообще до своего рабочего места пока не добрался, и в приемной ничего вразумительного Турецкому объяснить не смогли, а секретарша Меркулова, по-видимому, взяла отгул или больничный.

Отчаявшись добиться чего-нибудь путного от государственной службы охраны и не дождавшись давно обещанного акта экспертизы, хотя последний нужен был только для соблюдения формальностей – с экспертизой и так уже все ясно, – Турецкий отправился в буфет. Не столько перекусить, сколько послушать сплетни.

Говорили о Замятине. Все. Поголовно. Турецкого начала разбирать злоба. Идиотизм же, на самом деле! Форменный! Вся страна только об этом и судачит, все жаждут подробностей, а следствие стоит. Потому что большое начальство неизвестно где черти носят. Всего-то от них требуется – бумажку подписать!

Так и не купив ничего съедобного, он вернулся к себе. Телефон на столе разрывался.

– Я тебя ищу. – Это был Меркулов.

– Взаимно! Ты у себя?

– Да. Сейчас я должен…

– Нет уж! – оборвал его Турецкий. – Считай, что ты меня срочно вызвал, я уже иду. – Не дав Меркулову возразить, он повесил трубку и быстро вышел из кабинета.

– Что у тебя, излагай, только быстро, – сказал Меркулов, – через десять минут мне ехать в Кремль.

– Докладывать об успехах?

– Нет, на заседание комиссии по Замятину.

– Уже успели создать?! – Лицо Турецкого вытянулось в изумлении. – Оперативно, ничего не скажешь! И чем она будет заниматься?

– Вот как раз и еду это обсуждать. А все утро решали: стоит комиссию создавать или не стоит. Что у тебя?

– Ничего! Мне нужны люди, которые охраняли, или до сих пор охраняют Замятина. И еще бумага, лучше много бумаг, с подписью нового и. о. генерального и печатью, чтобы тыкать всем в нос. И двое помощников, которые и будут тыкать всем в нос эти бумаги, бегать по городу и разговаривать с людьми.

– Все? – то ли серьезно, то ли с сарказмом поинтересовался Меркулов.

– Пока это обеспечь! – немедленно огрызнулся Турецкий. – Надо будет – потребую еще, когда это я ради дела скромничал?

– Телохранителей Замятина я тебе постараюсь раздобыть сегодня же вечером, в крайнем случае, – завтра утром, а про оперов из МУРа, которых необходимо включить в твою группу, мог бы, кстати, договориться с Грязновым, не дожидаясь меня. Постановление о создании следственной группы оформлю завтра задним числом. Теперь все?

– Не все. Я его ненавижу. – Меркулов непонимающе посмотрел на Турецкого поверх очков. – Грязнова ненавижу, – пояснил Турецкий.

Меркулов хотел спросить еще что-то, но, взглянув на часы, молча снял трубку:

– Слава? Меркулов. Обеспечь, пожалуйста, нашему уважаемому Александру Борисовичу двух человек для рассмотрения дела особой государственной важности.