Клод Жост - Иллюзии успеха

— Вы просили Шальвана принять вас?

— А как же!

— И он принял? Как это было?

— Ну, что вы… Естественно, не принял! Великий человек слишком занят: где уж ему найти для меня время!

Довернь кашлянул.

— Что? — обернулся к нему комиссар.

— Господин Дени, предлагал ли вам Шарль Вале какие-либо контракты после всей этой истории с итальянцами?

Актер как-то надтреснуто засмеялся.

— Не меньше дюжины!

Тьебо насупился.

— Иными словами, он хотел искупить свою вину?

Дени все еще смеялся, дребезжа, как расстроенный рояль.

— Роли с гнильцой! Порнографические мелодрамы с кретинским текстом! Если б я имел глупость согласиться, я был бы кончен как профессионал! Он прекрасно знал, что я откажусь, когда предлагал мне такое. Но, заметьте, предлагал! Потому что это позволяло ему заявлять одним, будто он всегда мне помогает, а другим — будто я уже до того низко пал, что собираюсь сниматься в роли одного из тех редких персонажей, которые ходят одетыми в грязных порнухах!

Довернь и комиссар переглянулись. Кажется, у них мелькнула одна и та же мысль: не страдает ли Робер Дени манией преследования? Может, он попросту зациклился на том, что всякое предложение Шарля Вале сомнительно?

— Слушая вас, можно подумать, будто Вале только и занимался тем, что сознательно вредил вам…

— Так оно и было.

Тьебо поморщился: нет, все-таки это слишком, и потому неправдоподобно.

— Вы мне не верите, да? Думаете, я преувеличиваю? Думаете: он — неудачник или что-то вроде и, поскольку ему надо как-то оправдать свои неудачи, сваливает все на Вале? Я не ошибаюсь, господин комиссар? — спросил с ехидцей Дени.

— Не совсем так. Но я действительно спрашиваю себя, нет ли у вас невротической депрессии с фиксацией внимания на Вале. Кажется, так это называют психиатры… Хотя бы в легкой форме.

— Нет, комиссар, нету меня никакой депрессии. И никакой фиксации тоже нет. Вы просто не знаете, что такое ненависть, порожденная чрезмерной спесью. Вале никогда не мог мне простить, что я осмелился назвать его «сутенером от искусства» и что, если уж говорить о сутенерах, я куда меньше презираю настоящих!

Пупсик присвистнул.

— Когда ж вы его так отделали?

— Вскоре после того, как он разыграл свой этюд в кабинете Шальвана.

Тьебо сдул пепел, упавший на подлокотник.

— Это заявление… Вы сделали его, когда были наедине с Вале?

Робер Дени поднялся.

— Конечно же, нет, господин комиссар! В том-то и дело, что публично! Во время банкета по случаю премьеры фильма Бертолини… Того самого, где я должен был сниматься…

— Как же он отреагировал?

— Он… Он засмеялся, господин комиссар! Он встал в позу, и, когда две гориллы, нанятые Шальваном в качестве телохранителей, вытряхивали меня оттуда, я слышал, как он бросил — вроде бы в сторону, так просто, ни к кому не обращаясь, — что я жалок!

Дени посмотрел по очереди на комиссара, на Доверня… Может, он ожидал, что они станут возражать?

— Где вы были позавчера между 21.30 и 22 часами?

Актер вытаращил глаза.

— Как я должен понимать ваш вопрос?

— Мне нужна информация, вот и все.

— В Нейи я не был, если вам хочется узнать именно это!

— А где были?

Робер Дени на секунду задумался и, радостно улыбаясь, объявил:

— Ходил в кино!

— Один?

— А что — это запрещено законом?

— Фильм? Зал?

— «Простая история» в «Гомон-Ришелье». Если вы еще не посмотрели эту картину Сотэ, поторопитесь, господин комиссар, это просто маленький шедевр!

— Вы там встретили кого-нибудь из знакомых?

— Нет, и, поверьте, начинаю сожалеть об этом.

— Были ли у вас еще какие-то публичные стычки с Шарлем Вале?

— Вы отлично осведомлены, господин комиссар!

— Место? Дата? Обстоятельства? Причина?

— В «Лидо». В начале июля этого года, во время благотворительного гала-представления. Там был весь Париж, все, кто еще не уехал в отпуск. Вся парижская зрелищная тусовка. Увидев меня, Вале вслух изумился, обращаясь к одному из организаторов: как это, мол, этому типу удалось раздобыть пригласительный билет? Мне бы хотелось избавить вас от его обидных слов в мой адрес…

— Как вы к этому отнеслись?

— А как бы вы отнеслись к этому на моем месте? Нас пришлось разнимать… Но на этот раз меня не вышвырнули за дверь!

Тьебо подошел к нему.

— Грозились ли вы тогда спустить шкуру с Шарля Вале?

— Терминов точно не помню, но по смыслу — да!

— Иными словами, вы признаетесь в желании убить Вале?

— Да. Ведь если в подвале заведутся крысы, у вас неизбежно появится желание купить крысиный яд.