Анна Шахова - Ванильный запах смерти

Под грохот электричек распаренная пестрая толпа, обильно высыпавшая из вагонов на перрон в час пик, скупала в ларьках пиво, шаурму и мороженое, а у бабок, оккупировавших платформы, – ягоды, семечки и зелень. Жара, гвалт и автомобильная вонь показались Шатовой, избалованной тишиной и свежестью «Ивы», нестерпимыми. Благо кафе «Захарыч» оказалось оборудовано кондиционером. Когда Юлия переступила порог сего сумрачного заведения, к ней навстречу из-за столика поднялся высокий худой парень. Он смотрел на Люшу настороженно-брезгливо, впрочем, мгновенно навесил милостивую улыбку на лягушачий рот и пригласил за столик. От спиртного сыщица отказалась и попросила воды без газа. А потом взяла быка за рога:

– Владимир, сразу хочу пояснить главное. Я – родственница хозяйки отеля, Дарьи Говорун, и мне небезразлично все, что происходит в её судьбе. А происходят вещи страшные и непонятные. У следствия своя версия, бытовая и удобная, и она вполне может оказаться верной, я же хочу проанализировать иные мотивы, которые напрямую касаются моих близких. Возможно, они мешают кому-то из местных осуществлять серьезные коммерческие планы.

Растянутый в улыбке рот корреспондента принял естественную позицию, и парень по-человечески посмотрел на Шатову:

– Разве Говорунов подпускают к участию в тендере?

Люша озадаченно нахмурилась.

– «Райский парк»! – Журналист разложил перед Юлией газету со статьей под названием «Кто сказал, что рай на земле не построить?».

Пробежав страницу глазами, Люша поняла, что в ближайшее время на территории «ивового» леса планируется строительство грандиозного места отдыха класса люкс. Яхты, гольф, рыбалка и сеть шале.

– Каковы условия участия в тендере? – спросила она, складывая газету.

– Сусанна, дорогая, – вновь расплылся Владимир в невообразимой улыбке, – я и так вам дал информацию. Шаг я, шаг вы. Шаг я…

– Понятно. Только давайте двинемся семимильными шагами.

И Юля красочно расписала ужасы преступлений, минимально характеризуя персонажей. Впрочем, в малосодержательную воду она бросила несколько фактов-кристаллов, самых безобидных, которые завтра и так будут обнародованы: о главном подозреваемом беглеце Гулькине, о возможной невиновности Абашевой, которую нарочито подставляли, о том, что именно она, Сусанна, видела несчастного Бултыхова последним. Этот кусок вышел особо душещипательным.

Видимо, рассказ свидетельницы вполне удовлетворил журналиста. Он даже плотоядно облизнул губы в предвкушении «аппетитнейшего материальчика» и выключил диктофон.

– Итак, вернемся к тендеру. Кто, когда, какие условия? – приступила к расспросам сыщица.

Владимир потупился, задумавшись ненадолго, а потом начал излагать кратко и по существу:

– Мероприятие намечено на осень. Дело ясное – с участием только своих, надежных и щедрых, и, конечно, безо всякой открытости. Тут существенно, что на трассу к «Парку» выделяются бюджетные деньги, словом – пили миллионы как хочешь. В фаворитах, насколько я понимаю, три очень крупные компании. – Владимир закурил, пока Люша доставала блокнот, а потом продиктовал названия.

Распрощались «информаторы» вполне довольные друг другом. Сыщица избежала темы Пролетарских, так как не хотела привлекать внимание к персоне Алексея Марленовича, которого держала на особом подозрении. А вдруг он через подставную фирму держит свой коммерческий интерес в отношении тендера, и убийство Адели просто факт отпугивания этой чиновной птицы? Да уж, адская мешанина из версий, и никакого просвета.

Владимир же остался доволен разговором вдвойне: и пикантные подробности для завтрашней статьи получил, и покровителя не выдал – такие названия несуществующих фирм сочинил, что едва смог их выговорить – хорошо спасительная сигарета у рта маячила. Тетка улыбки не заметила, сожрала лабуду, не поморщившись. Ну и прекрасно!

Вернувшись в «Под иву», Шатова застала там форменную панику. Василий не только не вернулся из «налоговой», но еще и телефон отключил. Самохин, Щипкова, Жози с Ниной и Лика бегали вокруг хозяйки с утешениями, со значением переглядываясь друг с другом.

– Но ведь еще всего девять вечера, Дашенька! Какие-то непредвиденные обстоятельства, сбой в электричках, какая-нибудь случайная встреча, – каждый считал нужным бросить Дарье свою версию, как спасительный круг.

Она «круги» отвергала и упорно твердила:

– Но он не мог выключить телефон. Он не мог.