Наталья Солнцева - Эликсир для Жанны д’Арк

«Навязался ты на мою голову! – читал его мысли Роман. – Выгнать тебя, – значит признать свое жестокое обращение с Катей. Оставить – значит иметь под боком чужие глаза и уши. Ну, теперь-то я буду осторожнее. Во сто крат! Больше тебе ничего не обломится!»

– Я собираюсь отлучиться до вечера, – сообщил Лавров. – По делам. К ужину, с вашего позволения, вернусь.

– В Москву едете?

– Да.

– Что ж… бизнес есть бизнес. Выпьем на посошок? Присаживайтесь.

Хозяин пытался сгладить неприятное впечатление от ночного происшествия и заручиться молчанием гостя.

Сыщик без колебаний опустился в кресло. Отказ вызовет настороженность, которой лучше избежать.

– Я вообще-то за рулем.

– Дать вам Тараса? Он хороший водитель.

– Я не привык ездить с шофером, – развел руками Роман. – Увольте.

– Тогда я налью себе виски, а вам – содовую, – смирился Прозорин.

Пока он возился с бутылками, льдом и бокалами, гость рассматривал портрет рыцаря, припоминая его имя.

– Жиль де Рэ, кажется? – уточнил он, показывая на изображение, которое вдруг увидел по-новому. В чертах французского маршала сквозило смутное сходство с хозяином кабинета. Ничего удивительного, ведь у них общие гены.

– Запомнили? – кивнул Прозорин. – Достойнейший человек был, а умер как преступник. Его казнили на глазах толпы, лишили чести, оболгали и опозорили. Его подвиги забыты, зато приписанные ему злодеяния превратили храброго воина и просвещенного дворянина в монстра! Им пугали детей, называли чудовищем, кровопийцей и пособником дьявола.

– И все это – незаслуженно?

– Абсолютно!

– Кому же он так досадил?

– Королю, разумеется. Герцогу Бретонскому, который присвоил себе имущество казненного. Епископу Нанта, который устроил показательный процесс над вероотступником, дабы остальным неповадно было. Инквизиция продемонстрировала всем, что от церковного суда не спасет ни богатство, ни знатность, ни заслуги перед отечеством. Обвинения были сфабрикованы, человек осужден. По сути, из него сделали сексуального извращенца и серийного убийцу.

– Без оснований? – усомнился Лавров.

– Слуг барона запугали, подкупили и научили, что говорить. Им обещали искупление грехов и жизнь в обмен на лжесвидетельство. Алхимические опыты были представлены ими как бесовские обряды, а все пропавшие в округе мальчики и девочки якобы погибли от руки Жиля в страшных мучениях. Перед тем как несчастные испустят дух, синьор-де совокуплялся с ними и наслаждался их агонией.

Прозорин проглотил свою порцию виски и возмутился:

– Можно ли вообразить что-то более нелепое?!

Лаврову пришли на ум усохшие мертвые головки, которые он видел в логове Федора-Франческо. Еще он вспомнил фильм об Анжелике и ее супруге, обвиненном в колдовстве. Туровский был прав, когда говорил, что Катя получила в мужья человека, в чем-то схожего с графом де Пейраком. Тот тоже был богат, устроил в своем дворце лабораторию…

– Мечтать опасно, – вырвалось у него.

– Что вы имеете в виду?

– Я об этом славном рыцаре, – выкрутился гость, указывая на портрет. – Вероятно, он мечтал получить из ртути и свинца золото… или пытался добыть философский камень. В его время люди были помешаны на алхимии. Синьор пал жертвой невежества и предрассудков.

– Тратить золото, чтобы получить золото? – усмехнулся Сергей. – По меньшей мере глупо, вы не находите? Жиль де Рэ был баснословно богат. Как раз устройство лаборатории и проводимые там опыты истощали его состояние. Он закладывал и продавал земли и замки, чтобы продолжать исследования.

– Искал рецепт бессмертия?

Прозорин плеснул себе еще виски и выпил, прежде чем ответить.

– Никому не известно, чем на самом деле занимался барон де Рэ. Он не открыл свою тайну даже под пытками.

– Его пытали?

– И не только. Его опаивали наркотическим зельем, чтобы лишить воли. Жиля упрекают в малодушии и трусости. Дескать, сначала он хорохорился, а потом, испугавшись физических страданий, оговорил себя, признался в злодеяниях, которых не совершал. Тогда как он просто хотел, чтобы все поскорее закончилось. Он сломался… но не из страха…

Сергей снова потянулся к бутылке.

– Жиль никого не убивал, – добавил он, поднес к губам бокал и выпил. – В его замке не нашли никаких человеческих останков.

– Трупы можно спрятать.

– Несколько сотен тел? – криво улыбнулся Прозорин.

Роман недоуменно хмыкнул. Сотни трупов не спрячешь так, чтобы и следа не осталось.