Оксана Обухова - Шутки в сторону

Гнедой вальяжной походкой московского барина прошел стеклянные двери, бросил визитку на стойку перед регистраторшей и тут заметил меня в кадках. Недовольное, брюзгливое выражение лица сменила улыбка светского льва, и мне отвесили поклон.

Я в ответ независимо дернула подбородком, перевернула страницу и показательно-прилежно углубилась в фотографию на развороте.

Не-е-ет, все же дураков не поливают, они сами растут. С фотографии мне в полный рост улыбался Дэвид Бекхем. Не знаю, насколько я выглядела поклонницей футбола, но Юлий Августович фотографию Бекхема опознал с одиннадцатиметрового расстояния:

— Футболом увлекаетесь? Или накачанными мужчинами вообще?

Я не увлекалась ни тем ни другим и потому перевернула страницу, едва удержавшись от желания демонстративно поплевать на пальцы.

Юлий Августович оставил кожаный чемоданчик у стойки портье и подошел ко мне. Я явно не выглядела прислугой, и господин инвестор отправился флиртовать. Еще раз поклонился и сочным, глубоким баритоном представился:

— Гнедой. Юлий Августович. Председатель правления инвестиционной группы «Столица».

Мне пришлось протянуть ручку и представиться в свою очередь:

— Софья — без фамилий и титулов.

Гнедой задержал мои пальцы в теплой крепкой ладони, но целовать руку «просто Софье» раздумал:

— Рад, очень рад. Признаться, не ожидал, что в этой… — он свободной от моих пальцев рукой сделал круговой жест, — глуши встречаются такие красавицы…

Черт бы побрал мою внешность!! Куда Соньке в шпионки, когда каждый мужик с одиннадцати метров стойку делает! Шпионки — незаметные леди ростом метр шестьдесят, с волосами цвета сопревшей соломы и внимательными глазками-бусинками на стертом лице.

А у меня? Метр семьдесят пять, длинные ноги спотыкаются в самый неподходящий момент, лицо когда-то просилось на обложку модного журнала. Хорошо хоть каштановая грива собрана в сиротскую булочку на затылке, а не волнует блеском впечатлительных мужчин…

Юлий Августович, надо сказать, впечатлительным совсем не выглядел. Он выглядел насквозь фальшивым салонным ловеласом. Брюнет, гладкое загорелое лицо, карие глаза с туманной поволокой (у стойки портье эти глаза были совсем другими — внимательными, хоть и скучающими) и клейкая улыбка на сочных ярких губах.

Рост хороший. Стиль шикарный. Обувь — нормальная российская семья из трех человек месяц безбедно проживет.

Противный тип. Я свои пальцы у него незамедлительно выдрала.

Через два часа Юлий Августович сильно меня удивил, и свое мнение о нем я несколько изменила.

Следующим прибыл Станислав Владимирович Коротич — застройщик лучших участков в центре нашего города.

Симпатичный, фактурный брюнет. Внешне уверенный, но фрагментарная суетливость движений выдает растерянность. С профессиональным интересом Коротич оглядел качество отделки внутренних убранств (кое-что даже пальчиком колупнул), меня в пальмах, кажется, принял за «девушку на всякий случай».

Я прилежно пряталась за журналом и авансов не делала.

Коротич поставил подпись в гостевой книге и, ожидая дежурного боя, все еще водил глазами по деревянным потолочным балкам, когда, довольно прытко взбежав по крыльцу, в холле появился очередной гость, которого я уже знала, — Семен Иванович Протопопов. Сема.

Я поглубже зарылась в глянцевые страницы и, скосив глаза, с некоторым удивлением пронаблюдала следующую сцену. Сема добежал до стойки, брякнул на нее «дипломат» и тут разглядел повернувшегося к нему Коротича. Короткий обмен взглядами, глаза у Семена Ивановича прищурились, у Стаса округлились, губы собрались что-то произнести, но Коротич резко сорвал со стойки свой кейс и помчался навстречу гостиничному бою.

Семен Иванович так и остался с прищуренными глазами и губами готовыми к словам наблюдать, как резво ускользает от него по коридору к лестнице Станислав Владимирович. Помотав головой, что могло означать — обознался, померещилось, привиделось, или… что за неприятная встреча?! — Семен Иванович получил ключи от номера и сам пошел к своим апартаментам.

Меня в пальмах он не заметил.

Но я-то отлично видела встречу двух бывших любовников Полины. И голову можно дать на отсечение — Семен Иванович и Коротич знакомы. Более того, их знакомство малоприятно и досадно обоим. Причем виноватым, что более вероятно, чувствует себя Станислав. Он удрал с ринга, не дожидаясь от Протопопова даже слова.