Алафер Берк - Никому не говори

Элли передала статью Рогану.

— Действительно падчерица, — сказала она. — Никаких записей об удочерении нет. Поэтому, выходя замуж за Джорджа, она носила фамилию Митчелл.

— Но, похоже, все детские годы она пользовалась фамилией Купер.

Роган быстро просмотрел содержимое папки — фотокопии страниц школьных ежегодников. Элли взглянула на одну из фотографий.

Если сегодня довольно стройная Эдриен с ее длинными каштановыми волнистыми локонами выглядела вполне естественной, то в 1995 году это была весьма упитанная девушка с коротко стриженными черными волосами и густо подведенными глазами, резко контрастировавшими с белой, обильно напудренной кожей лица.

На этой фотографии Эдриен была почти неузнаваемой.

Почти.

Дженет Мартин дожидалась их в приемной.

— Я так понимаю, вы нашли то, что искали.

Элли кивнула с довольным видом.

— Все в порядке.

— Напрасно вы так радуетесь, детективы. Наряду с юридической справедливостью существует также и моральная. Не следует все видеть в черно-белом цвете.

— В последнее время я слышала это много раз.

— Но это правда, детектив. Говоря так, люди в большинстве своем просят вас различать оттенки серого цвета. Но некоторые вещи могут быть черными и белыми — правильными и неправильными — одновременно.

У Элли зазвонил мобильный телефон. Она не узнала номер, но звонили из зоны с кодом «716».

— Хэтчер слушает.

— Детектив Хэтчер, это заместитель окружного прокурора Дженнифер Шугармен из окружной прокуратуры графства Эри в Буффало, штат Нью-Йорк. Насколько мне известно, вы занимаетесь расследованием гибели Джеймса Гриско там у вас на востоке.

— Совершенно верно.

Элли вспомнила, что видела фамилию Шугармен в судебных документах Гриско. Она была тем самым прокурором, который заключил сделку с Гриско, предоставив ему досрочное освобождение взамен показаний против его сокамерника.

— Мне очень жаль, что я поздно сообщаю вам эту информацию. Но мне только что стало известно от офицера полиции, осуществлявшего надзор за Гриско после условно-досрочного освобождения, о его смерти.

Элли очень хотелось догнать Макса, чтобы сказать ему, что они были правы относительно существования связи между Эдриен и Гриско.

— Чем могу быть полезной, мисс Шугармен?

— Две недели назад ко мне обратился сотрудник тюрьмы Венде и сообщил, что им позвонила дочь Купера — того самого, которого Гриско убил в тысяча девятьсот девяносто пятом году. Она почему-то хотела знать, имеет ли он в тюрьме доступ к Интернету. Когда ей сказали, что Гриско освободился, она явно не пришла в восторг от этого известия. Поскольку под ходатайством об освобождении Гриско стоит моя подпись, я вызвала его в свой офис, чтобы удостовериться, что он твердо усвоил условия досрочного освобождения, запрещающего ему вступать в контакт с членами семьи убитого им человека. — Очевидно, эта беседа стала для него настоящим моментом истины, но у Элли не было времени рассказывать заместителю окружного прокурора всю историю. — Я полагаю, в настоящее время беспокоиться не о чем. Я не уверена, знаете ли вы, зачем он приехал в Нью-Йорк…

— Мы обязательно выясним это, и спасибо за звонок.

— Нет, подождите, я не сказала главного. После того как дочь Купера позвонила в тюрьму, сотрудники сообщили мне номер ее телефона. Когда Гриско явился ко мне, лист с записанным на нем ее манхэттенским номером телефона и именем — Эдриен Купер — лежал на моем столе. Вроде бы ничего особенного здесь нет, но я решила на всякий случай сообщить об этом вам.

Элли слушала, как Шугармен диктует ей цифры, которые Гриско наверняка увидел на листе бумаги рядом с именем Эдриен Купер, но записывать их у нее не было нужды. Она хорошо помнила номер телефона квартиры Лэнгстонов.

Они смотрели на многоэтажный дом, где жили Лэнгстоны.

— Ты готов?

Элли взглянула на часы. Они показывали почти три. Хорошо бы Рамона не отправилась домой сразу после школы.

Детективы придумали повод для звонка в офис Джорджа, поскольку знали, что он в это время находится на работе. Только что у них на глазах Эдриен вошла в подъезд одна. Револьвер, зарегистрированный на имя Джорджа Лэнгстона, остался в доме в Ист-Хэмптоне.

— Ладно. Посмотрим, что у нас получится.

Эдриен встретила их у входной двери в квартиру — в трико для занятий йогой и с ожерельем из капелек пота на шее вдоль V-образного выреза розовой майки. В руке она держала бокал с водой.