Оксана Обухова - Мисс Марпл из коммуналки

Что происходит?!

Алеша полночи ждал, когда раздастся звук отпираемой входной двери – ведь не зря же кто-то подменил Анастасии ключ! – надеялся начальственным окриком «Стоять, руки вверх, милиция!» перехватить злоумышленника в прихожей, но звук – четко и явственно – доносился из комнаты, где никого не было!

И быть не могло! Он сам ее проверил утром, Софья Тихоновна весь день никуда не выходила, а звяканье ключа в замке входной двери Алеша пропустить не мог! В тиши квартиры с толстыми стенами, в комнате с приоткрытой дверью – не мог!

Там – призрак?!

Спаси и сохрани… Спина Алеши похолодела, на верхней губе выступила противная испарина, а пальцы подмерзающих ног зашевелились сами по себе…

Господи, что в этом доме происходит?!

Лейтенант отлепился от стены, попадая под ритм храпа Надежды Прохоровны, сделал несколько шагов по поскрипывающим половицам, подобрался почти вплотную к смутно белевшей впотьмах двери…

У порога комнаты едва различимой озабоченной тенью сновал Аврелий.

Может быть, за дверью – мышь? Марк услышал грызуна, лейтенант – хоть звериным слухом и не отличался – тоже принял обустраивающуюся в пустой комнате крысу за преступника…

Тьфу, что за напасть!

За дверью тихо заскрипели половицы.

Мышь там, что ли, ходит?! Крыса размером с ротвейлера?!

Хоть бы догадался из комнаты Софьи Тихоновны ключ прихватить!

А то стоит как идиот в одних носочках и помогает Аврелию мышей ловить! С пистолетом.

Алеша переместил руку за спину, раскрыл поясную кобуру…

Кнопка щелкнула не хуже выстрела!

И сразу в комнате отчетливо прозвучали шаги. Отнюдь не крысиные, а очень даже человечьи. Большой тяжелый человек, уминая паркет, быстро отошел от двери, судя по звуку, к окну.

– Стоять! Милиция! Откройте! – завопил Бубенцов, но бросился не на дверь, а обратно в комнату Софьи Тихоновны.

Игра в прятки-жмурки закончилась.

Он схватил со стола длинный ключ и опрометью кинулся обратно в прихожую.

Ключ никак не хотел нужным образом попадать в замок, пистолет мешал и путался.

– Стоять! Милиция! – вопил лейтенант, за дверью раздавался скрежет отдираемого, залепленного бумагой, наверное еще с прошлой зимы, окна.

– Всем стоять! – Алеша ворвался в комнату, грозно потрясая пистолетом.

Напротив двери, раздуваясь как паруса, метались тюлевые занавески.

«Ушел! – подумал Алексей. – В окно ушел!»

И в тот же миг на его голову обрушился удар. Лейтенант успел все же заметить, как из-за створки распахнутой им двери высунулась рука с деревянной киянкой, чуть ушел в сторону, но получил достаточно.

Под черепной коробкой взорвался новогодний фейерверк, искры от него просыпались сквозь ресницы, и, оглушенный ударом, ослепленный праздничным красным сиянием, Алексей свалился на пол.

Последний, исчезающий в новогоднем салюте фрагмент – через его тело перешагивает огромная нога, черная лапища тянется к выпавшему пистолету…

Не мышь, почему-то подумал участковый и отключился.

Едкая вонь ворвалась в ноздри, наждаком оцарапала участок за глазницами и воткнулась в отупевший мозг.

Сквозь пелену выбитых нашатырем слез Алеша разглядел зеленоватый медицинский наряд и милое лицо…

– На-а-астя, – прошептал чуть слышно.

– Очнулся, голубь, – произнес голос капитана Дулина, извлекая из бабы-Надиного лексикона любимое пернатое обращение.

Алеша похлопал веками.

Не Настя. Миловидная блондинка в форменном одеянии московской скорой помощи.

– Как вы себя чувствуете? – сочувственно спросила медсестричка.

– Нормально, – просипел Бубенцов и закашлялся. К горлу подступала тошнота, кашель отозвался под черепушкой болезненными спазмами, свет резал глаза беспощадно и пыточно.

– Тошнит?

– Чуть-чуть, – соврал Алеша.

В комнате бабы Клавы опять было полно народу. Дулин сидел за столом и тихо переговаривался с Софьей Тихоновной, старлей Дима возился у большой дыры в стене под подоконником, за его работой надзирала Надежда Прохоровна Губкина.

Врач скорой помощи склонился над человеком в черном спортивном костюме, лежащем на кровати.

– Что с ним? – Алеша поморщился, сел в кресле прямо.

– Вот, – усмехнулся шеф убойщиков, – твоя баба Надя постаралась. Огрела супостата бутылкой мадеры по маковке.

– А-а-а…

Бубенцов переполз из кресла на единственный оставшийся свободным стул за столом.

– А кто он?

– Родственник бывшей хозяйки комнаты, – перебирая какие-то бумажки, деловито информировал Владимир Николаевич. – Муж двоюродной сестры, деверь, кажется…