Ирина Градова - Врачебная ошибка

– Ума не приложу! Ее смерть стала для меня полной неожиданностью: Кира жила тихо, и я понятия не имела, что у нее проблемы с бывшим мужем и сыном! А вы говорили с отцом Нины? Он ведь тоже не жаловал Киру, считая, что она имела отношение к гибели его дочери.

– Ваш Кадреску кое-что выяснил на этот счет, – ответил подполковник, как всегда, слегка поморщившись, выговаривая имя патологоанатома. – Оказывается, Нина – вовсе не дочь Митина, а падчерица. Там какая-то темная история произошла с ее матерью – она пропала. Я проверял и выяснил, что она числится в списках пропавших без вести. Честно говоря, никто эту Митину особо и не искал. Вы же знаете, как у нас обстоят дела в этом вопросе: считается, что взрослый человек обычно пропадает по собственной воле, и только детей по-настоящему пытаются разыскивать. Митин пришел, написал заявление, и этим все кончилось. Но это, по-видимому, к нашему делу отношения не имеет. Что же касается того, не убивал ли он Киру, могу сказать следующее. Мотив у него, конечно, имелся, но вот возможности, к сожалению для нас, не было: все выходные Митин провел в Москве на переговорах.

– А чем он, кстати, занимается? – поинтересовалась я.

– Раньше работал старшим администратором в главной стоматологической клинике, принадлежавшей Марии Митиной. После того, как она пропала, встал во главе всей сети, потому что Нина не хотела продолжать дело матери.

– О, так девочка была богата? – удивилась я. – И работала в «желтой» газетенке, вместо того чтобы грести деньги лопатой в фирме?

– Призвание, Агния Кирилловна, в нашей жизни имеет большое значение. Вот вы, к примеру, работаете анестезиологом в обычной городской больнице, за длинным рублем не гонитесь. Я – тоже: большую часть жизни прослужил ради идеи и только теперь, на склоне лет, кое-что имею, хотя другие в моем возрасте достигли куда больших высот в финансовом и карьерном плане! Эта Нина, судя по всему, была девушкой принципиальной, с собственными понятиями о том, какой должна быть ее жизнь. То, что мать занималась бизнесом, не означало, что и дочь должна обязательно пойти по ее стопам – Нину привлекала совсем другая профессия. Она надеялась стать востребованным журналистом, а мать была против… Но Кадреску кое-что еще нарыл, и это может повернуть дело в совершенно иное русло.

– Что же? – нетерпеливо спросила я, сгорая от любопытства.

– У Нины, оказывается, был ухажер.

– Разве это удивительно для молодой девушки?

– Нет, но вот что интересно: он таинственным образом исчез сразу после того, как убили Шемякину.

– То есть… Погодите, вы считаете, что парнишка мог убить Киру?!

– А почему нет? Он узнает, что его девушка умерла по причине халатности анестезистки или анестезиолога, и решает отомстить «злодеям»! Дома этот самый Антон Скоробогатов не появлялся уже несколько дней, в институте – тоже. Какой делаем вывод?

– Он скрывается, боясь быть обвиненным в убийстве? – предположил очевидное Андрей.

– Именно! Кстати, откуда он вообще прознал о том, что Шемякина мертва?

– Может, ему сказал Нинин отчим?

– Может, и так. Надо бы мне еще разок поболтать с этим мужиком: у Трофименко не вышло, но я все-таки подполковник! Кроме того, возможно, мне удастся выцарапать ордер на обыск квартиры Нины. Попробую сказать, что, по словам свидетельницы Азизы, у Скоробогатова есть ключи от ее апартаментов, а значит он, то бишь подозреваемый, вполне может там скрываться!

– Хороший ход, – одобрила я. – Но вот чего я опасаюсь, Артем Иванович. Если Киру и в самом деле убил парень Нины, не придет ли он теперь и за Жанной? Ведь так и не выяснено, кто из них больше виноват в смерти девушки…

– Вы правы, Агния Кирилловна, – перебил Карпухин. – Я тоже об этом думал и полагаю, что ее нужно предупредить. Пусть постарается не высовываться: работа – дом, работа – дом, причем лучше в компании, чем в одиночку. Хотя теперь, когда мы его разыскиваем, Скоробогатову трудно будет исполнить свой план.

– А как же Стас Шемякин? – поинтересовался Андрей.

– Ну, я его со счетов не сбрасываю: все станет ясно, когда удастся его допросить. Доведем паренька до кондиции, когда врать он уже не сможет по причине ломки, и поболтаем с ним. А пока будем искать Скоробогатова.

В комнате на время воцарилось молчание. Я поставила на стол тарелку с пирожными и подлила всем нам кофе.

– Теперь расскажи, как продвигается расследование в отношении Георгиади? – попросила я Андрея, поняв, что разговор о деле Киры исчерпал себя.