Марина Серова - Черное братство

Получившееся в результате моих операций размазанное изображение представляло собой нечто вроде произведения сумасшедшего авангардиста, взявшегося работать с натуральными продуктами в качестве живописного материала.

Но с гаданием на кофе у меня уже была отработана кое-какая практика.

Я слегка зажмурилась, стараясь ни о чем не думать, и перед моими глазами отчетливо вырисовалась окружность, пересеченная крестом.

Роза и крест? Знак розенкрейцеров?

Или это мистика геометрии. Нечто вроде системы координат, наложенных на якобы замкнутое и самодостаточное пространство, которое являл собой круг.

Это можно трактовать еще и как…

Но тут в дверь позвонили.

Два коротких звонка. Звонивший подобным образом человек, как показывали мои наблюдения, явно рассчитывал на доверие хозяина и хотел казаться, что называется, «своим».

— Здравствуйте, — вежливо кивнула мне с порога красивая женщина лет тридцати. — Вы — Татьяна Иванова? Я не ошиблась?

— Да-да, проходите. — Наверняка клиентка.

С одной стороны, это очень кстати, потому как мой последний гонорар успел улетучиться. С другой — уж очень хотелось отдохнуть. Хотя бы день или два.

Но клиент есть клиент.

Женщина, не дожидаясь приглашения, уселась на стул. Я пристроилась на своем диванчике напротив нее, ожидая, что сейчас она приступит к рассказу.

Но моя визитерша сосредоточенно молчала, словно не зная, с чего начать.

— Вы пришли ко мне, потому что нуждаетесь в помощи? — тихо спросила я. Дама молча кивнула.

— Но, согласитесь, что для того, чтобы вам помочь, я должна сперва как минимум узнать, в чем состоят ваши проблемы.

Снова кивок.

— А для этого вы должны рассказать мне о них.

И с этим утверждением дама молча согласилась.

Я, кажется, поняла, в чем дело.

Моя клиентка оказалась в трудном положении. Но она не привыкла попадать в такие положения.

Судя по всему, она была довольно состоятельна.

Прекрасный костюм, изысканная обувь, обручальное кольцо с небольшим, но искрящимся всеми цветами радуги бриллиантом, изумрудное колье — все это свидетельствовало об определенном достатке.

И вот эта женщина вынуждена теперь обратиться к частному детективу.

Поэтому неудивительно, что она не может решить, с чего начать.

Наверняка ей придется рассказать слишком о многом.

— Видите ли, Татьяна, у меня хотят украсть ребенка, — начала она. И тут, как на грех, в дверь снова зазвонили.

Два длинных звонка.

Человек, ожидающий сейчас у дверей, явно был настойчив и считал, что имеет на это право.

Дурацкое положение, правда?

Стоило моей клиентке выжать из себя первую фразу, как нам тут же решили помешать.

А ведь я знала по личному опыту, что, если молчаливый клиент начал говорить, он выкладывает всю свою подноготную. Иногда даже приходится его останавливать.

— Извините, вы не могли бы немного подождать, пока я разберусь, кто там пришел, — попросила я.

— Да-да, конечно, — отозвалась женщина. — Дела есть дела.

Это выражение свидетельствовало о многом. Дела есть дела, значит, надо их делать, несмотря ни на что и вопреки всему. Знакомая точка зрения современного бизнесмена.

— Ба-а? — удивилась я, открыв дверь. Мой одноклассник Борис Расторгуев, несколько лет назад принятый на работу в уголовный розыск, тоже выглядел несколько удивленным:

— Так вот кто у нас Татьяна Иванова? А я-то думал: что это за конкурент у органов объявился? Можно к тебе?

— Боренька, в другой раз — с превеликой радостью, а сейчас — на сигарету. Хорошо?

Я пригласила его пройти на кухню, чтобы не пугать клиентку.

Ведь некоторые люди реагируют на милицию примерно так же, как нервная кошка на внезапно появившуюся дворовую псину.

— Чем обязана? — спросила я, предлагая сигареты.

— Если ты, Танька, точно не однофамилица Татьяны Ивановой, то многим. И не ты мне, а я тебе, — церемонно отозвался Расторгуев. — Благодаря тебе кривая нераскрытки круто пошла вниз.

— Кривая чего? — не поняла я.

— Нераскрытки, нераскрытых преступлений то бишь, — пояснил Расторгуев. — Ликвидация банды Котелкова — это крупная победа. Наша общая победа.

— Ну что ты, — ответила я. — Если бы не случайность, я вряд ли бы догадалась, что под видом скромного ученого скрывается опасный преступник.

— Должен тебе признаться, меня скоро… — неразборчиво зашептал мне на ухо Расторгуев.

— Повесят? — не расслышала я. — Но за что же? Неужели у вас такие нравы?