Найо Марш - Перчатка для смуглой леди

— Итак, сегодня утром я достал лупу и хорошенько осмотрел всю перчатку. Я вывернул ее наизнанку. Святотатство, скажете вы. Я пришел к выводу, что это и в самом деле очень старая перчатка, которую в свое время переделывали и заново украшали. А затем на внутренней стороне, там, где вышита буква… Посмотрите, я покажу вам.

Аллейн осторожно вывернул крагу перчатки.

— Видите? Он попал в шов и накрепко застрял в нем, впрочем, он очень тонкий. Маленький волосок, человеческий и — это отчетливо видно — рыжий.

Он положил перчатку на папиросную бумагу.

— Эта перчатка скопирована намного тщательнее, чем те, что используются на сцене, хотя и они очень хороши. Удивительная работа. Выставленная напоказ под стеклом, довольно высоко над головами, она абсолютно неотличима от настоящей. — Аллейн в упор взглянул на Джереми. — Зачем вы это сделали?

Джереми сидел, сложив руки замком и глядя в пол. Шапка огненно-рыжих волос резко выделялась на окружающем фоне. Аллейн заметил, что на плечи замшевой куртки Джереми упало несколько медных волосков.

— Клянусь, это не имеет никакого отношения к Джоббинсу и мальчику, — сказал молодой человек.

— Весьма существенный момент, но следовало бы его прояснить поподробнее.

— Можно пригласить сюда Перри?

Аллейн задумался на секунду, потом кивнул Фоксу, и тот вышел.

— Пусть узнает все сейчас, чем потом от кого-нибудь, — сказал Джереми.

Перегрин вошел, посмотрел на Джереми и встал с ним рядом.

— Что случилось? — спросил он.

— Я собираюсь сделать заявление, так, кажется, это называется. Я хочу, чтобы ты его услышал.

— Ради бога, Джер, не будь идиотом. Какое заявление? О чем? Почему?

Перегрин увидел на столе помятую перчатку и две перчатки из реквизита. Они так и лежали, как Аллейн их положил.

— Что все это значит? — возмутился Перегрин. — Кто посмел так обращаться с перчаткой Гамнета?

— Никто, — сказал Джереми. — Это не перчатка Гамнета. Это чертовски хорошая подделка. Я ее сделал, и ты должен об этом знать.

Последовало долгое молчание.

— Ты идиот, Джер, — медленно произнес Перегрин. — Невероятный идиот.

— Вы собирались рассказать нам свою историю, мистер Джонс?

— Да, пожалуй, начну.

— Инспектор Фокс будет делать заметки, которые вам потом предложат подписать. Если по ходу заявления я замечу, что деяния, в которых вы собираетесь признаться, попадают под статью о задержании, я предупрежу вас.

— Да, хорошо. — Джереми взглянул на Перегрина. — Все в порядке, меня не арестуют. И ради бога, перестань на меня пялиться. Поди сядь где-нибудь. И слушай.

Перегрин сел на краешек собственного стола.

— Это началось, когда я ходил в музей Виктории и Альберта делать рисунки перчатки для постановки. Эмили Данн, которая время от времени помогает в магазине, набрала кучу старинного барахлишка, из которого мы и выбирали подходящий материал для копий. Мы нашли подходящую пару, кучу шелка для вышивки, золотую проволоку и немного поддельных драгоценностей, всего этого вполне хватало на копии. Но в процессе поисков материала я наткнулся вот на эту. — Джереми кивком указал на одиночную перчатку, лежавшую на столе. — Она подлинная, если иметь в виду время ее изготовления; возможно, лет на пятьдесят моложе шекспировской. Перчатка для маленькой женской руки. У нее была и крага, и кисточка, только вышивка совсем иная. Я… Наверное, я помешался на настоящей перчатке. Я очень, очень тщательно ее перерисовал. Помнишь, Перри, на рисунке она выглядела как в жизни, ее хотелось потрогать. И все время, пока я работал над реквизитом, шли разговоры о том, что Кондукис продает перчатку частному коллекционеру из США.

Дальше Джереми заговорил быстро и обращаясь исключительно к Аллейну.

— У меня бзик на исторических сокровищах, находящихся вне страны их создания. Будь моя воля, я бы завтра же вернул Афинам весь древнегреческий мрамор. Я начал делать копию, сначала просто ради спортивного интереса. Думал подшутить над Перегрином или отправить ее на экспертизу в музей. Мне повезло, я нашел подходящий шелк, золотую и серебряную проволоку и все прочее. Настоящий старинный материал. Я делал ее почти у тебя под носом, Перри, пару раз ты чуть меня не застукал, но так ни о чем и не догадался. Но тогда у меня не было намерения — ни малейшего — совершить подмену.

— А что вы вообще собирались с ней сделать, кроме того, чтобы использовать для розыгрышей? — спросил Аллейн.