Юлия Павлова - Финт покойной тети

— Алло, Сергей Дмитриевич? Вы извините, что беспокою вас дома. Это Анастасия, у которой нога…

— Я понял, Настя, что случилось?

Голос у следователя был усталый. Еще бы, как-никак законный выходной, а он, по-моему, еще и после дежурства. Но у него работа такая, а мне необходимо вытащить любимого человека из говна, при этом остаться живой и по возможности не нищей.

— Я по поводу гаража Кати, моей тети. Не знаю, заинтересует ли вас это, но Андрея, который меня охраняет не то на родственных, не то на общественных началах, это очень взволновало, он записал адрес и отправился туда.

— Куда?

— Вы запишите.

— Подожди, он что, тебя одну оставил?

— Сергей Дмитриевич, я с большим, можно сказать, уважением отношусь к профессионализму наших органов, но позвольте узнать, от кого вы меня намерены охранять? От Алексея? Не имеет смысла, вряд ли он соберется меня убить, мог сделать это раньше. От нечистой силы мама квартиру освятила, сами видели. А от кого еще?

— Настя, Настя, поверь мне на слово, в охране ты нуждаешься.

— Сергей Дмитриевич, я понимаю, что вы можете не ответить на вопрос, но просто как человек скажите мне, пожалуйста, что около меня делает Андрей? Он единственный, кого я боюсь.

Сергей Дмитриевич вздохнул, было слышно, как он нервно постучал пальцами по столу.

— В общем, я только догадываюсь. Мне сказали, что он вправе самостоятельно разрабатывать операцию.

— Так он у вас или в ФСБ работает?

— Во-первых, такие вопросы по телефону не обсуждают. Во-вторых, он числится у нас. А в-третьих, организация, о которой ты только что упоминала, разрешает и рекомендует своим сотрудникам работать в любой должности и любой профессии, предусмотренной трудовым законодательством страны… Ладно, я сейчас опять Ладочникова вызову.

— Да пускай человек отдыхает. Спасибо за консультацию, Сергей Дмитриевич.

— Нет, Настя, сиди, жди его. И давай адрес гаража, я записываю.

Можно подумать, что я буду Ладочникова не сидя ждать, а бегом.

Но первым появился не лейтенант, а Татьяна Степановна. Она внесла свое мощное тело в коридор, зычно гаркнула: «Зорька, Стерва! Крошки, за мной!» И, перед тем как выйти, сунула мне в руки книгу «О вкусной и полезной пище».

В книге, помимо кучи полезных и бесполезных рецептов, лежал тетрадный листок в линейку с желтыми пятнами и текстом, написанным мужским почерком:

«Настенька, прости за то, что произошло. Доверяй Татьяне Степановне. Долго объяснять, но она на моей стороне полностью». Записка без подписи и числа, но ручка шариковая, значит, написано послание после шестидесятого года этого столетия. Мне не с чем было сличить почерк… В руки перетекла энергия писавшего, и я поверила — она от Алексея.

Через минуту в дверь позвонил Ладочников.

— Привет, меня вытащили из ванной, так что домываться буду у тебя. Комплект постельного белья приготовила?

— Сейчас Татьяна Степановна приготовит. Чай будешь?

— Все буду, хозяйка, ничем не побрезгую.

Еще несколько минут спокойной жизни заняли приготовление чая и инструкция по расположению в ванной шампуня и полотенец.

Татьяна Степановна пришла через полчаса. Лейтенант бултыхался в ванне и пел в голос про молодых кузнецов, старающихся одеть Дуняшу во что-то непотребное. Я отдала домоправительнице тысячу долларов и попросила постелить Ладочникову.

— Ко мне приставили охрану. Вы его видели вчера за столом — Ладочников, он все время что-нибудь рассказывает.

— А сейчас он в ванне плавает?

— Плавает. Беспардонный товарищ, но хороший. Он такой, и ничего не сделаешь.

— Ладно, пойду кормить своего и твоего кобеля.

Я сделала «страшные» глаза, но она махнула рукой.

— Все нормально. Сейчас заправлю койку, почищу картошку и приду завтра в девять.

Минут через пять после ее ухода я увидела в видеофоне Вадика. Двое ребят, ожидавших в прошлый раз, стояли за его плечами. Протянув руку к замкам, я удивилась на реакцию Стервы — она поджала хвост и убежала в комнату.

— Привет, Вадя. У тебя что, телефон сломался?

Я стояла перед здоровенными парнями, согнувшись и опираясь на палку. Как и в первый раз, когда Вадик приехал со Славиком, мне стало некомфортно в их присутствии.

— Проходите на кухню. Вадь, прикати, пожалуйста, кресло из гостиной, мне трудно стоять.

Трое вошедших мужчин напряженно молчали.

— Что случилось?

— Тебе придется поехать с нами.

— Зачем?

Бли-ин, они не шутили. Вадик смотрел поверх меня. Уезжать не хотелось совершенно, не говоря уже о том, что от пришедших ребят веяло опасностью.