Непрерывный монолог совершенно не мешал ему активно поглощать макароны. Анатолий с любопытством и некоторой даже надеждой ждал, что он вот-вот подавится, но Петя, судя по всему, был виртуозом не только со скрипкой, но и с вилкой.
– И ведь среди них практически никого не было, кто бы в музыкальной школе учился, я потом специально узнавал: человека два-три, не больше. А как слушали! Если бы всю жизнь перед таким залом играть! Глазенки горят, мордашки такие… – он прервался, но вовсе не потому, что искал подходящее слово. Просто кусок хлеба, который он положил в рот (предварительно вымазав им соус с тарелки), оказался слишком большим. Впрочем, это задержало Петю всего на несколько секунд, – вдохновенные, прелесть! Я смотрю на них и честное слово, сердце радуется. Вот оно, будущее великой России! Подрастающие носители национальной идеи! И что я такого смешного сказал, интересно? – обиженно уставился он на Анатолия, который не смог сдержать смешка.
– Извини, это я не над тобой. Просто у нас, в программировании, такой термин пользуется: носитель информации, – Анатолий кивнул на захихикавшую Лену. – Вот, она тоже понимает. Мягкий диск, жесткий, магнитная лента, кассета – все это носители… я и представил, как они сидят перед тобой в зале, эти носители, и на всех записана национальная идея.
Галина Андреевна, подняв брови посмотрена на него, на улыбающуюся дочь и пожала плечами. Мне, дескать, ваш профессиональный юмор не доступен. А Петя подтянул к себе поближе вазочку с конфетами – все уже перешли к чаю, и насупился:
– Не вижу ничего смешно. Между прочим, очень умные, образованные детки. По крайне мере, кто такой Паганини прекрасно знают, – он перевел укоризненный взгляд на Лену.
– Кто такой Паганини, я тоже знаю, – легкомысленно отмахнулась она. Одним большим глотком допила чай и встала из-за стола. – Я вспомнила, что еще хотела прихватить, – объяснила она, выходя с кухни. И уже из коридора крикнула: – А вот про твоего Башмета они бы тоже с трех раз не угадали!
– А что про него угадывать? – удивился Анатолий. – Альтист, первый в мире. Он к нам приезжал несколько лет назад, весь город был афишами заклеен.
– Наконец-то! – воскликнул Петя. – Наконец-то я встретил в этом доме родственную душу! Человека, который интересуется, который следит за музыкальной жизнью! Толя, ты не представляешь, как я рад с тобой познакомиться! – он схватил левую руку Анатолия и энергично пожал ее.
– Э-э-э… – Анатолий, вот так сразу, не сумел придумать, как бы это поделикатнее намекнуть начинающему гению, что они, вообще-то, познакомились три дня назад, поэтому решил, по Петиному примеру, пренебречь мелочами и согласился. – Рад взаимно.
Кистью руки, которую Петя выпустил не сразу, пришлось потрясти – пальчики у скрипача оказались весьма и весьма крепкими. Зря, выходит, осторожничал при первом знакомстве.
– Мама! – позвала из комнаты Лена. – Иди сюда, помаду делить!
– Что делать? – растерянно уставился на Галину Андреевну Анатолий.
Она, поставила чашку на стол, ответила с достоинством:
– До сих пор нам не было смысла держать дома двойной комплект косметики. Поэтому помада у нас общая. Но мы ее быстро поделим, вы не волнуйтесь. Лена предпочитает более светлые тона, а я – потемнее, – и Галина Андреевна удалилась.
Петя оставил этот маленький эпизод без внимания. Он смотрел на Саранцева почти влюбленно, как на обретенного после долгой разлуки брата, и теребил его за рукав:
– И ты был на концерте Башмета?
«Жаль разочаровывать парня, – подумал Анатолий, – но и врать по такому поводу, как-то глупо».
– Нет, – сказал он вслух. И тут же, испытывая нелепое чувство вины, добавил, оправдываясь: – Я же только сказал, что афиши видел.
Лицо Пети омрачилось, но тут же снова озарилось надеждой:
– Все равно, скрипку от альта можешь отличить?
– По звуку? Нет. А если их рядом положить, то альт больше.
Петя загрустил. Чтобы его подбодрить хоть немного, Анатолий поднапрягся и вспомнил:
– А еще, когда квартет играет, то альтист сидит между второй скрипкой и виолончелью! Тоже, между прочим, не каждый знает.
Вместо того, чтобы обрадоваться такой осведомленности, Петя совсем повесил голову:
– Эх, Толя! Да разве в этом дело, где он сидит, альтист? Нет, с музыкальным образованием надо что-то делать, в государственном масштабе. Я вообще, не понимаю, куда смотрит правительство? Мы же теряем поколение за поколением!
– Так уж и теряем, – усомнился Анатолий. – Ты уверен, что не сгущаешь краски?
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу