Ирина Комарова: Мирная профессия

Проснулся Анатолий в настроении самом гадком. Как будто мало было вчерашнего телефонного разговора, еще и сны дурацкие всю ночь снились. Сейчас он уже не помнил, в чем там было дело, но ощущение осталось неприятное. Анатолий выкатил из-под дивана гантели, посмотрел на них с отвращением.

– Каждые десять минут упражнений с гантелями утром, гарантируют хорошее настроение и добавляют час бодрости и работоспособности днем, – гнусаво процитировал он пассаж из какого-то физкультурного пособия (во времена спортивной молодости пришла ему фантазия купить пару подобных книжечек).

Пособие, впрочем, не обманывало. Уже заканчивая зарядку, Анатолий заметно успокоился, а когда вылез из-под душа – холодного, в связи с массовыми летними, плавно переходящими в осенние, отключениями горячей воды, – даже повеселел.

Из-за чего, собственно, переживать? Ничего же не случилось! Был неприятный разговор? Наплевать и забыть! И даже если эти типы нарисуются снова, подумаешь! Они с Борькой молодые, здоровые ребята, у них крепкая, солидная фирма, которую они сами, между прочим, создали, вытащили, поставили на ноги… так неужели теперь не смогут разобраться с какими-то гадами, которым пришла фантазия ограбить их клиентов? Даже голову себе забивать такой ерундой не стоит!

Он бодро промаршировал на кухню и, поколебавшись между яичницей и пельменями, сделал выбор в пользу яичницы. Ее можно со сковороды есть, а после пельменей и кастрюлю надо мыть, и тарелку.

Порезанные кольцами кабачки, лук и помидоры, залитые взбитыми яйцами уже запекались под крышкой, а Анатолий продолжал шарить в холодильнике, пытаясь найти еще что-нибудь, что можно бросить на сковороду.

– Был же кусочек сыра, – ворчал он, переставляя с места на место несколько полупустых баночек, – сейчас бы его натереть… не иначе барабашка в доме завелся и сыр уволок…

Телефонный звонок отвлек его от этого увлекательного занятия. Настроение моментально вернулось на первоначальную, ниже нуля, отметку. Почему-то, ничего хорошего он от этого звонка не ждал. Интуиция, наверное. Анатолий поднял крышку, взглянул на яичницу, убавил огонь до минимального и только тогда подошел к телефону.

– Слушаю.

Голос в трубке зазвучал совсем другой – гораздо моложе и веселее:

– Ты чего так долго?

– Кто это? – хмуро спросил Анатолий.

– А сам не догадываешься? – коротко хохотнула трубка. – Скажи лучше, что надумал? Берешься за дело?

– Я еще вчера сказал, что не собираюсь с вами связываться. Идите к черту и не приставайте ко мне больше!

– У, какой ты сердитый. Зря. Все равно ведь сделаешь по-нашему. Не по хорошему, так по плохому.

– Что, прессовать будете? – Анатолий постарался сказать это равнодушно-презрительно, но получилось зло.

– И прессовать и рихтовать и много еще чего интересного, – голос в трубке вдруг стал рассеянным. – Ты подумай об этом, а завтра мы еще разок поговорим. Да смотри, чижик, не гуляй в темноте, а то стукнешься еще о какой-нибудь угол, ушибешься.

Короткие гудки раздались прежде, чем Анатолий успел ответить. Поэтому от незатейливо обматерил телефонную трубку и вернулся на кухню. Можно было, конечно, попробовать снова связаться с Борисом, но какой смысл? Через полчаса они увидятся в офисе.

Утренний аппетит пропал начисто. Анатолий все-таки запихал в себя яичницу, просто чтобы не пропадала, залил ее чашкой черного кофе без сахара – горечь была как раз в тон настроению. Потом сменил домашние шорты и футболку на брюки и футболку уличную и вышел из дома. Во дворе его ожидал крайне неприятный сюрприз: все четыре колеса его БМВ были спущены.

– …! – Анатолий подошел поближе и снова выругался, – …!

Покрышки были очень аккуратно разрезаны, а в правой задней торчал нож.

– Честное слово, если бы не двадцатипятилетие, не устраивала бы эту гулянку! – снова вздохнула Лена, осматривая сумки, выстроившиеся в коридоре. – Так: это я взяла, это я взяла… мам, а где конфеты? Они на столе лежали.

– Ты их в синий пакет сунула, вместе колбасой, – ответила Галина Андреевна.

– Правда? – Лена заглянула в пакет и покачала головой, – надо же, действительно здесь.

– Где твой Гена? – мать с сочувствием смотрела на нее. – Одна ты эти сумки никак не унесешь, а там еще торт в холодильнике.

– Торт! Его же выставить надо, а то не дай бог, забуду! – всплеснула руками Лена. Она вынесла в коридор и аккуратно поставила на тумбочку для обуви большое круглое блюдо на котором возвышалось внушительное сооружение из бисквита, безе и крема. Посмотрела на него с гордостью, – очень удачный пирожок получился. Как ты думаешь, попробовать накрыть фольгой или не стоит?