Евгений Сухов - Убойный репортаж

– Вот поэтому мне и нужно интервью с тобой… Да, в этом и заключается моя просьба… Но, послушай, мы же не газета. Нам мало одних слов, нам еще и картинка нужна… – Шеф какое-то время слушал, что говорит ему Бережная, а потом, посмотрев на меня, сказал: – К тебе придет мой корреспондент… Да, парень толковый… Зовут? Аристарх Африканыч его зовут… О как! – После этих слов он снова посмотрел на меня. – Да, так его зовут. Правду говорю. Нет, выходит, такое все же бывает. Просто он из этих самых… Нет, я не то имел в виду, из везунчиков… Ну, он же в этом не виноват, верно? Его никто не спрашивал, какое ему имя дать, просто нарекли – и все. А фамилия его – Русаков. Нет, я не думаю, что ему подошла бы фамилия Феофилактов. Нет, и фамилия Палладиев ему не подходит тоже. Он конкретно Русаков. Да… Завтра? А когда завтра?.. А во сколько?.. Его точно пустят? Без проблем, говоришь? Хорошо, не забудь только…

На этом разговор шефа с «человечком» из НИИ неврологии имени А. Я. Божевникова при МГУ завершился.

– Она будет ждать тебя завтра в одиннадцать. Без Степы.

– Но…

– Без но! Возьмешь Сан Саныча и наш «Рено» и отправишься. Захвати паспорт. На вахте она оставит заявку на пропуск. Придешь, покажешь паспорт, и тебе выпишут пропуск. Все понял?

– Да, шеф, – ответил я.

– Тогда на сегодня все.

– Пока, – попрощался я и потопал домой.

Ничего не происходит просто так. И случайностей в жизни не бывает, поскольку, если что-либо совершается: событие, встреча или просто мимолетный разговор – стало быть, это должно было произойти в силу каких-то значимых причин. То, чего с вами не должно случиться, не случается. Если вам суждено быть повешенным, то вы не утонете. Даже если сильно постараетесь. И никак не иначе. Например, веревка порвется или крюк отвалится, или соседка за солью зайдет. А коли что-то «должно» произойти, то какая уж тут может быть случайность?

Разве случайно мне повстречалась Ирина? Причем в месте, где я совершенно не ожидал ее встретить: на конференции, закончившейся убийством главного докладчика. Словом, вывод напрашивался один: кто-то предопределил нам эту встречу. А стало быть, завязавшееся знакомство нуждается в продолжении. Негоже обижать того, кто дергает за веревочки, и не обращать внимания на его знаки. Не то в одно прекрасное утро (или, скорее всего, наоборот) он обидится и перестанет помогать вам…

Я поужинал, улегся на диван и набрал номер ее телефона. Трубка ответила не сразу: она гудела-гудела-гудела и, когда я, уже отчаявшись, собрался нажать «отбой», заговорила девичьим торопливым голоском:

– Слушаю?

– Привет, – сказал я. – Как дела?

– Привет, – ответила Ирина. – Нормально.

– Ты, наверное, занята… Я тогда позже позвоню.

– Позже я уже лягу спать.

– Позже – не в смысле сегодня, – сказал я. – Потом. Как-нибудь…

– Я не занята, – не сразу ответила Ирина.

– Хорошо… Ну, как дела? – произнес я и почувствовал, как у меня краснеют уши (неужели больше не о чем было спросить?).

– Ты уже спрашивал меня, как у меня дела… – серьезно ответила Ирина.

– И что ты ответила? – предпринял я попытку пошутить. – Знаешь, мы, старики, страшные склеротики.

– Я ответила: нормально.

– Я так, без повода позвонил, – признался я. – Просто.

– А-а, – протянула Ирина.

– Ладно, извини, если отвлек от дел. Пока…

– Пока, – не сразу ответила она и положила трубку.

Настроение испортилось напрочь. Вот черт! Язык у меня обычно работает как помело: чепуху всякую могу молоть часами, а тут вдруг сделался тяжелым и неповоротливым, как бревно на ленинском субботнике. И на кой черт я ей сегодня позвонил? С какой целью? Выставился перед ней полным придурком…

Чем больше я сожалел об этом звонке, тем сквернее становилось у меня на душе. Скоро эта моя мелкая глупость выросла до несусветных масштабов, словно беда, которую уже никак нельзя поправить. Не думать совсем я не мог. И чем больше думал, тем сильнее расстраивался. В общем, накрутил я себя по максимуму. Как мелкий чиновник Иван Дмитриевич Червяков из рассказа Чехова, чихнувший в театре и обрызгавший слюной лысину генерала Бризжалова, что сидел впереди. Иван Дмитриевич до того извел себя этим обстоятельством, что, придя домой, лег на диван и помер. Словом, спать я лег крайне недовольным собой. И поэтому, наверное, уснул сразу…

Не знаю, кто как, а я просыпаюсь по утрам с твердым намерением если не перевернуть мир, то хотя бы как-то его продвинуть. Вот и сегодня, несмотря на вчерашний конфуз с этим телефонным звонком Ирине, я проснулся бодрым и веселым. «Веселым» – это так, к слову. Скорее проснулся я, переполненный энергией и готовый действовать. Программа, которую задумал шеф, обещала быть весьма интересной, и это во многом, если не во всем, зависело от меня.