* * *
Наутро меня разбудил телефонный звонок. Это была дежурная:
– Месье Мэлори? Вас ждут внизу, спуститесь, пожалуйста.
У меня мороз прошел по коже. Я встал, осторожно, чтобы не разбудить Татану, оделся и спустился вниз.
Я их сразу же узнал – двое из самолета! Тот, похожий на героя Хемингуэя, встал и протянул руку:
– Мистер Мэлори? Меня зовут Скип Маклин. А это – Тед Вагнер. – Он пододвинул стул, я сел. Была подана чашка кофе для меня.
– Мы не собираемся критиковать или воспитывать вас, – сказал Маклин. – Мы хотим вам помочь. Вы, конечно, знаете о Борисе Дробнове? – и он протянул мне «Геральд трибюн». В газете содержалась уже знакомая информация о русском эмигранте, выпавшем из самолета, и давались подробности биографии Бориса – здесь чувствовалась рука ЦРУ. Мое имя не упоминалось, но сообщалось, что у Дробнова был по крайней мере один помощник. В конце заметки рассказывалось об интервью Татаны. У Сая Мискина тоже пытались взять интервью, но он отказался его давать. Рассказывалось, что он теперь находится под охраной полиции. Я вернул газету.
– А теперь приступим к делу, – сказал Маклин. – Будем с вами откровенны. Мы работаем на федеральное правительство США.
– Ни за что бы не подумал, – пробормотал я.
Маклин улыбнулся и продолжал мягким голосом:
– Видите, что случилось с Дробновым. Они его везли к себе, чтобы заставить сделать признание. Потеряв его, они теперь постараются взять вас. Нам известно, что они вас хотели заполучить вместе с Дробновым. Относительно девушки не могу сказать точно.
Я молчал.
– Должен сказать вам, – сказал Маклин, – что ваш ход – лететь сюда через Йоханнесбург был неплохим, мы вас чуть не потеряли. Должен также заметить, что русские в Африке чувствуют себя неуверенно. Но в конце, думаю, они смогут вас выследить. И если это произойдет, вам нужны будут друзья.
– Вы полагаете, я должен считать сотрудников ЦРУ своими друзьями? – спросил я.
Они терпеливо смотрели на меня:
– Вы с девушкой теперь совсем одни. Пожалуй, вы самые одинокие люди на свете. Мы здесь не за тем, чтобы преследовать вас. Что мы хотим? Мы просим вас дать полный отчет, о том, как вы сделали книгу, как вы ездили в Венгрию и получили письменное свидетельство ее подлинности – словом, все детали. Потом вы сделаете публичное заявление в прессе. Мы же гарантируем вашу безопасность. Более того, мы свяжемся с госдепартаментом, он уладит все с Москвой, и те прекратят свои преследования. Необходимо сделать заявление, что книга – подделка. В конце концов, все хотят это замять и забыть, навсегда.
Я слушал, как пациент, которому врачи говорят, что случай его безнадежен. Конечно, Маклин и Вагнер могли лгать, но я почему-то им верил.
– Сказать по правде, – наконец произнес я, – об этом я и сам уже подумывал. Хотел полететь в Йоханнесбург и сдаться.
– Держитесь подальше от Йоханнесбурга – там полно кагэбистов – и оставьте ваш отель, он у всех на глазах. Поселитесь где-нибудь в глубине, например, в Килассе, возле вулкана. Там хороший отель, прекрасная местность. Возможно, вам придется там пробыть, пока не спадет ажиотаж. Кто-нибудь из нас или наших людей будет неподалеку. Да, если вы и ваша девушка возвратите деньги издательству «Бурн», у вас будет намного меньше неприятностей. – Вагнер протянул мне два новеньких британских паспорта: – Думаю, это вам понадобится.
Мой паспорт был на имя Ричарда Форсайта, урожденца Кента, 1935 года рождения; Татана становилась теперь Лорой Форсайт, моей женой и домохозяйкой, уроженкой Милана, 1940 года рождения. Да, я имел дело с профессионалами.
На прощание Маклин дал мне визитную карточку на имя Мишеля Друэ-Лемонта с двумя адресами и телефонами. "Это ваш связной, – пояснил он. – Если что-нибудь случится или если захотите связаться с нами, сразу же обращайтесь к нему.
* * *
Когда я рассказал о происшедшем Татане, она пришла в ярость: почему я все сделал, не посоветовавшись с нею? Интересно, как она будет реагировать, когда узнает, что придется расстаться с деньгами? Я решил пока не говорить ей об этом.
Позднее, в Килассе, я передал Татане в подробностях мой разговор с Вагнером и Маклином, не упоминая о деньгах, разумеется. Неожиданно для меня она восприняла все спокойно, и я принялся за работу.
Татана читала, или лежала у бассейна по утрам, или в номере после обеда. А я сидел за машинкой и писал свою книгу о книге. К концу второй недели нас навестил Скип Маклин с нашим связным Лемонтом. Они выглядели деловитыми и дружелюбными. Маклина интересовало, как идет моя работа. Я объяснил, что пишу не просто отчет, а что-то вроде художественного произведения. Мне сказали, что это неважно, так как информацию будет обрабатывать компьютер и он извлечет нужные факты. Маклин сказал, что госдепартамент занят переговорами с Москвой, а его людям удалось сбить со следа кагэбистов в Йоханнесбурге. Он в подробностях описал, как это было сделано. Но у меня на душе было неспокойно. Где гарантия, что он говорит правду?
Читать дальше